Ночью в церкви ни души, волки в поле воют,
А под растрельную статью, ямы быстро роют.
Что же не хватало мне, все теперь на месте,
Был туз бубновый на спине, а стал в ногах туз крести!
Пришёл с рейса, подустал, кончился поход,
Шоферюги-шофера — непростой народ.
Да я и сам из шоферюг, нарулил — дай Бог,
Колесом своим втирал пыль в тоску дорог.
Едешь, песенки поёшь, слушаешь мотор,
А он поёт со мною вместе, он на песни скор.
Вспомнил Светку, как сквозняк юбку ей поднял,
А я пятую врубил и будто не видал.
Я не стал ей говорить, переубеждать,
Коли к другу не спешишь — надо погадать.
А вот так-то порули — опадут цветы,
Шоферить что воровать — заедят менты.
И по трассам тут и там едут шофера,
На ночь встанут, по сто грамм, да и в путь с утра.
И мотает на кардан жизнь за годом год,
Снег дорогу заметёт, дождиком зальёт.
Настроение поднял старенький плакат,
Его кто-то написал много лет назад.
Не забыть бы подновить, краски принести,
Два словечка теплые: «Доброго пути!»
А я буду вам петь и надеяться где-то,
Что не скажете худо никогда обо мне.
Ты весь вечер флиртовал, (флиртовал)
И разжёг в груди пожар,
А когда поцеловал,
Миша смазал в лузу шар..
Как узнали, что ты мент, (что ты мент)
Кипишнулся в баре стог,
Все растаяли в момент,
Вдруг облава и гоп-стоп...
Сели в бест на долгий срок, (долгий срок)
Хоть, спасибо, не метут...
Но меня, мой мусорок,
Все ментовкою зовут!
Наколи мне домик у ручья,
Пусть течет по воле струйкой тонкою.
Чтобы от него портной судья...
Не отгородил меня решеткою.
Помолчим и всё сбудется, верь,
Есть на свете счастливые дни,
После горьких и трудных потерь
Возвращаются снова они.
Совершать грехи так просто, но непросто искупать.
Только батюшка ответил: Кто сегодня без греха?
Кто сегодня чист и светел? Кто душою не солгал?