Её муж, о котором она тридцать лет думала «мой», в один момент оказался вовсе не «её». Он никому не принадлежит, он — сам по себе, со своими мыслями, желаниями и стремлениями, и его жена и дочь тоже, оказывается, вовсе не «его», потому что он легко расстался с ними, оторвал от себя и бросил на произвол судьбы. Люди так обширно и безалаберно пользуются притяжательными местоимениями, что эти местоимения превратились из обычных слов в фундамент философии, мироощущения, мировоззрения. Моё — значит принадлежит мне, как вещь, и является таким, каким я хочу, чтобы это было. Разве можно в таком ключе думать о людях? Бред! А ведь думаем. Именно так и думаем. И относимся соответственно.
Похожие цитаты
Труднее всего художнику воспроизвести то, что он легко и просто видит мысленно.
— … В двадцать лет думаешь о всякой ерунде. В тридцать начинаешь слегка разбираться, что почем. А вот когда тебе исполняется сорок, начинаешь по-настоящему наслаждаться жизнью.
— М-да, интересная точка зрения. Ну а в пятьдесят?
— А в пятьдесят начинаешь исправлять то, что отчебучил в сорок.