Снова я сижу за стойкой барной,
И со мною орган мой непарный. <...>
Ну-ка, ты не дуйся, слышишь, печень,
Органам другим, поверь, не легче.
Лёгкие смолою пропитались,
Бронхи на ковре вчера остались,
Сердце скачет, как Олег Газманов,
И скрипит спина, как Саруханов,
Голос, как у Дона Корлеоне,
Зубы часто вижу на ладони,
И уныло дни проводит пенис,
Ни в одну мишень уже не целясь.
Похожие цитаты
Большинство чаек не стремится узнать о полете ничего кроме самого необходимого: как долететь от берега до пищи и вернуться назад. Для большинства чаек главное — еда, а не полет. Больше всего на свете Джонатан Ливингстон любил летать. Но подобное пристрастие, как он понял, не внушает уважения птицам. Даже его родители были встревожены тем, что Джонатан целые дни проводит в одиночестве и, занимаясь своими опытами, снова и снова планирует над самой водой.
— Ребят, а вы не замечали, как Радион Газманов похож на Папу?
— Ага, вылитый Бенедикт шестнадцатый!
Можно склеить осколки, но если ты сделал это сам, то в глубине души всегда будешь знать, что вещь уже не целая.
Ты пришёл и говоришь: Дон Корлеоне, мне нужна справедливость. Но ты просишь без уважения, ты не предлагаешь дружбу, ты даже не назвал меня крёстным отцом.
