Четыре часа, пять чашек кофе, три глинтвейна, флягу коньяку и полбутылки рому на двоих спустя оба не чувствовали ни кончиков замёрзших пальцев, ни земли под ногами, были невесомы, как лунные жители, возбуждены и громкоголосы, как вырвавшиеся из-под опеки подростки, на языках, как в старые времена, плясал весёлый огонь — всё равно, о чём говорить, какие слова бросать в эту ненасытную топку, лишь бы не умолкать, не успокаиваться, не останавливаться, не вспоминать об усталости, не поворачивать в сторону тёплого дома — успеется, потом, не сейчас, мы только разыгрались.
Похожие цитаты
Страхи впустила, но не нашла пути,
Как вырвать их из груди.
Снова молчишь, хотя есть что сказать;
Любой шорох заставляет дрожать.
И вроде как вырванные листы прошлогодних календарей стелились мне под ноги.
И в моем маленьком городе с каждым шагом становилось все меньше неузнанных мест.
И сплошная абстракция, что ни делай повествующий, размывает и размывается.
Пришлось снова остановиться.
Я сказал себе: «Эй, почему так сложно идти вперед, если ты уже в самом конце?» — и, оглядевшись по сторонам, сам же себе и ответил:»Что же ты хотел... ведь так всегда».
Примирение с врагами говорит лишь об усталости от борьбы, о боязни поражения и о желании занять более выгодную позицию.
По полям просторным лето
В васильковой шло рубашке.
Высь чиста, земля прогрета -
То-то радовались пташки!
С огоньком громкоголосым
Шли и тучи над полями.
Жатва с другом сенокосом
Здесь трудились, не гуляли.
Пояснение к цитате:
журнал "Барвинок", № 9, 1984