Я проклял всё, к чему прикасаюсь. Никто не выпьет воду, которую пил я. Даже если будет умирать от голода, не съест хлеба, который ем я. Когда выхожу на рынок, хулиганы плюют на землю. Дети убегают, матерям становится страшно. Меня даже не захоронят вместе с другими подданными — у нас своё кладбище. Даже имён не напишут на чёрных надгробных камнях, для того чтобы не проклинали эти имена. Как кузнец куёт подковы, как он взмахивает своим молотом, также и я забираю чужие души, ни разу не замешкаясь, не смотря на чужие слёзы, так как я знаю, что у каждого в жизни есть свои обязанности. И это моя. Я — палач. Наш Повелитель — это тень Бога на Земле. Он вынесет приговор, а я стану его ангелом смерти и исполню его. До сегодняшнего дня я отрубил сотни голов, кидал петлю на шею. Видел плачущие и молящие глаза. Кто он, какое совершил преступление, грешен или нет — не знаю. Но получив приказ, отправляясь за жизнью, я молю только об одном: Боже, молю тебя! Лишь бы этот человек не был невиновен...
Похожие цитаты
Ходжа Насреддин однажды появился при дворе в роскошном тюрбане и попросил денег на благотворительность.
— Пришел просить денег, а сам носишь такой великолепный и, без сомнения, очень дорогой тюрбан, — ответил ему властелин.
— Сколько стоит эта необыкновенная вещь?
— Пятьсот золотых, — отвечал ему суфийский мудрец.
— Это ложь, — прошептал на ухо повелителю его визирь. — Ни один тюрбан не может стоить таких денег.
Однако Насреддин стоял на своем:
— Я пришел сюда не только просить, но и договариваться. Я заплатил такие деньги за тюрбан, ибо знал, что во всем подлунном мире только наш повелитель сможет купить его за шестьсот золотых. Чтобы полученный доход я мог обратить в пользу неимущих.
Польщенный султан выплатил требуемую сумму. А мудрец, выходя из дворца, сказал визирю:
— Ты прекрасно знаешь, сколько стоит тюрбан, а вот предел, до которого доводит человека его суетность, известен мне одному
— Называй имена или попадешь на дыбу. Ты обещал мне назвать эти имена.
— Обещал? Видимо, я солгал. Но одну вещь я сказать могу. Все обвинения в предательстве выдвинутые против меня членами Ост-Индской компанией будут отозваны, еще до полудня. Свидетели исчезнут. Показания сгорят. Требования удовлетворят. Гордость проглотят. И когда это утро завершится, я стану свободным человеком.
— Откуда ты это знаешь?
— Вороны рассказали.
— Месье, я знаю, вы слышали это тысячу раз, но уверяю вас, я действительно невиновен. Я понимаю, что так говорит каждый, но я в самом деле... в самом деле невиновен...
— Невиновен?
— Да.
— Я это знаю.
— Вы насмехаетесь надо мной?
— Нет, мой милый Дантес, я совершенно точно уверен, что вы невиновны, иначе как бы вы здесь оказались. Если бы вы были преступником, то во Франции есть множество тюрем, куда бы вас могли поместить, но в замок Иф попадают те, кого стыдятся, кого боятся и кого хотят забыть.
Государство существует не для того, чтобы на земле был рай, а для того, чтобы на земле не было ада.