Он возвышался надо мной и другими игроками, которые прикрыли свои глаза. Я смотрел на него и думал, что если он ударит меня, то я мертв.
о конфликте в раздевалке с Петером Шмейхелем
Он возвышался надо мной и другими игроками, которые прикрыли свои глаза. Я смотрел на него и думал, что если он ударит меня, то я мертв.
о конфликте в раздевалке с Петером Шмейхелем
— Куда он ударит?
— Для начала... он ударит повсюду.
Когда я смотрел на нее, мне в равной мере хотелось убить ее и поцеловать. Когда я смотрел на нее <...> я испытывал неодолимое желание заключить ее в объятия, прижать к себе и задушить. В ней самой, в ее взгляде было что-то коварное, неуловимое, возбуждавшее чувство ненависти. И, быть может, именно поэтому я так безумно любил ее.
В детстве я смотрел по утрам в окно и думал, что всё на свете меняется... Мне казалось, что все дни разные, и что так будет всегда, что всё будет меняться. Но позже я понял, что ничего здесь не меняется.
Похоже, он ударился копытами, прежде чем их отбросить.
И когда воспоминания о первой охоте потускнеют, он ударит снова…