Никто не руководит этой войной. Все – ее жертвы. Не видят, в кого стреляют. И враги, и товарищи обретают лица только после смерти. Это выше человеческих сил. Человек вложил в войну всю силу своей индустрии, все, что производит его металлургия, но, как ученик чародея, он больше не властен над машиной, которую запустил. Теперь сталь и огонь мстят ему, словно сами собой вырываясь из недр земных.
Похожие цитаты
Серьезного российского бизнеса за рубежом нет, если не считать иностранные подразделения металлургических холдингов. Все остальное — магазины, рестораны, парикмахерские — существует исключительно для поддержки штанов.
Это первая война, которую показывают по каждому каналу плюс кабельное. И война заработала неплохой рейтинг, так ведь? Получила хороший рейтинг. Ну, мы любим войну. Мы воинственные люди. Нам нравится война, потому что мы хороши в ней. А знаете, почему мы хороши? Потому что мы много практиковались. В среднем большая война у нас была каждые двадцать лет, так что мы хороши в этом. И это хорошее в нас. Больше мы ни в чем так не хороши. Не можем сделать достойную машину. Не можем сделать телевизор или видик чего-нибудь, бля, стоящий.
У нас не осталось металлургической индустрии. Не можем сделать здравоохранение для наших стариков. Не можем дать образование нашей молодёжи. Но мы можем разбомбить нахрен вашу страну, поняли? А? Мы можем разбомбить нахрен вашу страну, поняли? Особенно, если в вашей стране полно коричневых людей. О, нам это нравится, так ведь? Это наше хобби.
Бескомпромиссным арестом зафрахтованного голландцами судна ответил Киев на введённые Россией с первого ноября санкции против Украины. Судно шло в Бельгию, а его экипаж – сплошь из украинских граждан. Любимый отечественным креаклиатом мем про «бомбить Воронеж» традиционно воплощается в реальную жизнь за пределами России. Киев дал первый ответ на новые российские санкции — арестовал в порту Мариуполя якобы российское судно, которое якобы перевозило груз продукции с Алчевского металлургического комбината, расположенного в Луганской Народной Республике, в Бельгию.
Правда, быстро стало известно, что судно не имеет никакого отношения к России, помимо того, что один из членов команды – гражданин РФ. Все остальные – обладатели паспортов с трезубцами, а флаг у судна вообще удобный, либерийский. Зафрахтовали же его голландцы. Так что тут вышла чистой воды перемога.
Стряхнул бы пыль с прибитых молью званий почетного шахтера, металлурга, токаря, пекаря, слесаря и присваивал, не скупясь.
... дело в том, что «драгоценные металлы» так редки, а грубые попадаются сплошь. Это и в металлургии, это и в истории. Почему железа так много, почему золото так редко? Почему за алмазами надо ехать в Индию или Африку, а полевой шпат — везде. Везде — песок, глина. Есть гора железная — «Благодать». Можно ли представить золотую гору? Есть только в сказках. Почему в сказках, а не в действительности? Не всё ли равно Богу сотворить, природе — создать? Кто «всё мог», мог бы и «это». Но нет. Почему — нет? Явно не отвечает какому-то плану мироздания, какой-то мысли в нём. Так и в истории.
<...>
Почему я воображаю, что мир должен быть остроумен, талантлив? Мир должен «плодиться и множиться», а это к остроумию не относится. <...> Великий инстинкт подсказывал мне истину. Из человечества громадное большинство, из 10000 — 9999 имеют задачею — «дать от себя детей», и только 1 — дать сверх сего «кое-что». Только «кое-что»: видного чиновника, хорошего оратора. Поэт, я думаю, приходится уже 1 на 100 000; Пушкин — 1 на биллион «русского народонаселения». Вообще золота очень мало, оно очень редко. История идёт «краешком», «возле болотца». Она собственно не «идёт», а тащится. «Вон-вон ползёт туман, а-гро-мадный». Этот «туман», это «вообще» и есть история.
Пояснение к цитате:
20.II.1916