0000954. Сегодня в России судьи решают вопросы квалификации и служебного соответствия в узком кругу соратников по цеху. Квалификационные коллегии формируются удобными, а судьи никому не подотчетны и назначаемы,
В России вновь 1937 год в действии — «органы не ошибаются»: «мы будем защищать своих, — комментирует историк Бестужев-Лада, — из кого бы ни состояла и что бы ни делал своя команда».
Признавая, что человек, его права и свободы, — высшая ценность, мы, тем самым, признаем, что не может быть и срока давности для судебных решений.
Похожие цитаты
0000021. Любые научные труды по юриспруденции начинаются с постулата о том, что ныне интересы личности в России стали преобладать над интересами государства, и, вроде бы, совсем не так было в СССР?! При этом, если в СССР последней инстанцией был не суд, а законодательное собрание соответствующего уровня (т. е. Верховный Совет, в финале), и последнее было избираемо, а не назначаемо, то в России теперь последняя инстанция — суд, который не имеет своим источником власть народа, вопреки республиканской форме правления и предписанию «власть народа» ст. 3 К РФ. Судьи в России никому не подотчетны — и если граждан незнание закона не освобождает от ответственности, то судей – освобождает. Никто не ставит вопрос о квалификации и служебном соответствии судей ВС и областных судов, даже если решение судьи отменено в Еврепейском Суде Прав Человека.
Алексей Бестужев: — Были же у вас, в Навигацкой школе лихие гардемарины?
Никита Оленев: — Там плохих не держали.
Алексей Бестужев: — Ну, так…
Никита Оленев: — Например, гвардии сержант Павел Горин.
Алексей Бестужев: — Что, в тридцать лет и всё сержант? А поумней никого нет?
Никита Оленев: — Горин умён, отважен. Но скатился вниз после, м-м-м-м…
Алексей Бестужев: — Что? Скандалы, пьянки, бабы?
Никита Оленев: — Зачем уж так? Дуэли. Шампанское. Прекрасные женщины.
Алексей Бестужев: — Годится.
Алексей Бестужев: — Ваше Величество, женить срочно Петра нужно!
Императрица Елизавета: — Молод ещё наследник…
Алексей Бестужев: — Молод! Дня без винища не может. Совсем опаскудился.
Императрица Елизавета: — Ты говори, говори, да не заговаривайся!