Народная толпа на Гревском поле
Глядит, не шевелясь и не дыша,
Как по ступеням скачет, словно шар,
Отрубленная голова Ла-Моля...
Палач не смог согнать с неё улыбку!
Я видел, как весёлый Бонифас,
Насвистывая, шёл походкой гибкой,
Прощаясь взглядом с парой скорбных глаз.
Одна любовь! Всё прочее — химера.
Друзья? — предатели! Где честь, где вера?
Нет — лучше смерть, чем рабство и позор!
…Вот мне бы так: шутя взойдя на плаху,
Дать исповеднику пинка с размаху
И — голову подставить под топор!