Последнее королевство (The Last Kingdom)

— Вот поэтому я должен тебя заключить. Ты вызываешь верность, в том числе, в моих людях.
— Гутред, я дал тебе свое слово, свой меч!
— А мне нужны две сотни мечей! Мне нужны две сотни людей! Столько ты и стоишь. Двести христианских мужей Беббанбурга.
— От дяди Эльфрика?
— Он просил твою голову. Но рабства, я уверен, ему хватит.
— Лучше было бы убить меня, но тебе не достает отваги. Убей меня, с мечем в руке!
— Сестра ни за что меня не простит. Прощай, Осберт.
— Убей меня, или я вернусь. Клянусь тебе!

- Вот поэтому я должен тебя заключить. Ты вызываешь верность, в том числе, в моих людях. 
- Гутред, я дал тебе свое слово, свой меч! 
- А мне нужны две сотни мечей! Мне нужны две сотни людей! Столько ты и стоишь. Двести христианских мужей Беббанбурга.
- От дяди Эльфрика?
- Он просил твою голову. Но рабства, я уверен, ему хватит. 
- Лучше было бы убить меня, но тебе не достает отваги. Убей меня, с мечем в руке! 
- Сестра ни за что меня не простит. Прощай, Осберт.
- Убей меня, или я вернусь. Клянусь тебе!
- Вот поэтому я должен тебя заключить. Ты вызываешь верность, в том числе, в моих людях. 
- Гутред, я дал тебе свое слово, свой меч! 
- А мне нужны две сотни мечей! Мне нужны две сотни людей! Столько ты и стоишь. Двести христианских мужей Беббанбурга.
- От дяди Эльфрика?
- Он просил твою голову. Но рабства, я уверен, ему хватит. 
- Лучше было бы убить меня, но тебе не достает отваги. Убей меня, с мечем в руке! 
- Сестра ни за что меня не простит. Прощай, Осберт.
- Убей меня, или я вернусь. Клянусь тебе!

Похожие цитаты

Не хнычь,
Неведомый поэт,
Смотри вперед
Без страха:
Подумай сам:
Две сотни лет
Никто не слушал Баха -
А нынче
Добрый старый Бах
Кой у кого
Навяз в зубах!
Глядишь,
Еще настанет срок
И для твоих
Шутливых строк…

Кроме полицейских, здесь стояло еще примерно две сотни человек, разглядывая М25 в бинокли. Среди них были представители армии Ее Величества, спецотряда по обезвреживанию бомб, служб военной разведки MИ5 и MИ6, Особого отдела и ЦРУ. А еще продавец горячих сосисок.
Всем было холодно, мокро, жутко и нечего сказать, за исключением одного офицера полиции, которому было холодно, мокро, и жутко, но зато было что сказать.

Мир несовершенен. Человек – не формула. Власть и деньги не являются обязательными признаками негодяя. Бедность и безвестность не являются обязательными атрибутами святого. Знавала я нищих подонков, знавала и богатых филантропов. Я не могу спасти всех. Я не могу перекроить Вселенную. Я могу лишь хорошо делать свою работу.
Что мешает мне заснуть?
Сотрясатели основ обрушивают дом себе на голову. Борцы с несправедливостью заливают мир кровью. Пророки ведут стадо к обрыву. За одного бульдозериста можно смело дать сотню парламентских демагогов. За одного стоматолога – две сотни чиновников. За музыканта-виртуоза – кабинет министров, и премьера в нагрузку.