Зарекалась ворона дерьма не клевать... Ну разве что последний раз, с клюковкой.
Зарекалась ворона говно клевать.
Однажды орел спрашивал у ворона: скажи, ворон-птица, отчего живешь ты на белом свете триста лет, а я всего-на-все только тридцать три года? — Оттого, батюшка, отвечал ему ворон, что ты пьешь живую кровь, а я питаюсь мертвечиной. Орел подумал: давай попробуем и мы питаться тем же. Хорошо. Полетели орел да ворон. Вот завидели палую лошадь; спустились и сели. Ворон стал клевать, да похваливать. Орел клюнул раз, клюнул другой, махнул крылом и сказал ворону: нет, брат ворон; чем триста лет питаться падалью, лучше раз напиться живой кровью, а там что бог даст!
Калмыцкая сказка.
— Это просто сон, — сказал Бран.
— Разве? — спросил ворон.
— Я проснусь, когда ударюсь о землю, — сказал Бран птице.
— Ты умрёшь, когда ударишься о землю, — поправил его ворон, продолжая клевать зерно.
Разговор во сне Брана после падения с башни.
Известная история,
один раз – не пид**ас.
П. С. Нужно стараться, чтоб не быть говном.
– Сергей Шнуров
Чтобы выделяться из серой массы, не обязательно красить волосы в красный цвет и носить кольцо в носу. Достаточно просто не быть говном.
– Дэвид Духовный
Всё это, наконец, переварено и превращено в одну и ту же гомогенную фекальную материю, наверное, именно в результате исчезновения «наличных» денег, ещё слишком зримого символа реальной фекальности реальной жизни и экономических и социальных противоречий, которые её некогда неотступно преследовали, – всему этому конец: контролируемая, смазанная, потреблённая фекальность перешла теперь в вещи, повсюду рассеяна в неразличимости вещей и социальных отношений.
– Жан Бодрийяр «Общество потребления»