Degradation

Знаю. Люди — идиоты, Лиам. Мир вообще идиотское место.

Ведь, в конце концов, что такое любовь?

Это непреодолимый страх его потерять.

Это узнавать, проигрывать, падать, но вместе вставать на ноги. Ведь протянуть руку в пустоту — значит надеяться, что к ней кто-то прикоснётся.

Учиться доверять друг другу, учиться понимать, прощать.

Учиться любить друг друга каждый день.

Учиться вместе.

Любить — это знать, что твоё сердце бьётся не для тебя одного.

Потому что действия значат больше, чем слова, и потому что слова заменяют действия.
Потому что Луи злится на Гарри, и закрывается Анониму.
И потому что он закрывается, Аноним открывается ему.
Я убегаю, ты идешь за мной. Я иду за тобой, ты убегаешь.
Получается, это бесконечный круговорот.
В конце концов, философия легче математики.

Но что же значат 100 дней?
100 дней – это время, которое понадобилось Гарри, чтобы заново поверить в жизнь.
100 дней и одна улыбка.

И если бы можно было вернуться назад и сделать всё заново, я бы не изменил ничего. Ни одно прикосновение, ни один взгляд.

Так что сейчас, смотря на него, я чувствую своё сердце. Оно бьётся сильно, и я спрашиваю себя, как я вообще мог столько времени жить, зная, что оно бьётся в пустоту.

Я всегда считал, что жизнь напрямую связана с математикой. Счастье всегда равно нулю, что бы мы ни делали. После 1 всегда идёт -1, а после -1 всегда идёт 1. Когда один человек умирает, рождается другой. Мёртвый равняется -1, живой +1, а мы все знаем, что -1+1=0 и что 1-1=0. Для меня счастье всегда было цепочкой уравнений. Если один человек счастлив, другой должен быть несчастен. Это что-то вроде галактического равновесия, правила, придуманного для того, чтобы людям не жилось так просто. Я был -1, а Луи +1.
И я даже представить не мог, что однажды Луи станет -1.

— Почему ты назвал его Сволочью?
— Потому что я думал, что ты ей являешься.

— Не делай так.
— Не делать как?
— Не игнорируй меня, как всегда.

Серьёзно, этот парень должен доставляться с инструкцией по применению.

— Как его зовут?
— Сволочь.
— Прошу прощения?
— Его зовут Сволочь.

Мне противны его шрамы только потому, что они не должны быть на нём.

Потому что некоторые привычки становятся жизненно важными. Даже самые глупые из них становятся ориентирами, благодаря которым мы идём вперёд. Три раза ставить будильник на повтор по утрам, прежде чем встать. Пить только любимую марку кофе. Всегда сидеть за одним и тем же местом за столом. Зашнуровывать левый кед прежде правого. Жесты, которые становятся ритуалами, и, если они будут не соблюдены, всё пойдёт не так. Все будет потеряно.
Анониму же нужно, чтобы отсчёт оставался неизменным.

Даже недостижимое может разбиться.
Потому что слова других разрушили Анонима.
Одиночество – его единственная защита.

Ведь, в конце концов, что такое оскорбление? Ничего. Это ложь. Тогда почему некоторые слова хуже ударов ножом?

Потому что есть опасения, которые могут тронуть за душу, слова, которые навязчиво звенят в ушах, и ситуации, которые не оставляют тебе выбора. На которые ты никак не можешь отреагировать. Не можешь найти выход.