Ты — яд, который по венам пытается добраться до сердца, отравляя всё на своём пути! Каждую клетку моего тела старается присвоить себе.
Я вспомнил
приснившийся мне
очень странный сон.
Я стою на застеклённой лоджии.
За окнами плещется океан,
в котором плавают
рыбы разной масти.
Уровень воды
на самой высокой отметке,
но стекла не треснули!
Океан не обрушился на меня
всей своей мощью!
Лишь одна наглая рыба
залетела в окно
и больно хлестнула меня по щеке!
Наши губы выполняют
этот тайный,
но такой знакомый обряд!
За окном под майским солнцем
нежатся «степные голландцы»:
красные, с чёрным сердцем
в глубине венчика.
Как хочется нырнуть носом
в душистую чашечку
и целовать,
целовать их шелковистые лепестки!
Автомобили молниями рассекали на беспредельной скорости
влажный асфальт.
Кто ты? Откуда ты взялась — с глазами недоспелой голубики:
недосинего, недоголубого цвета?
У меня будет лаз,
след по свежей траве
будет красным...
Ты прекрасна во сне,
да ты прекрасна во сне!
Я любила выпускать
из этих флаконов
ароматных «джиннов»,
а открывая, случайно проливала.
Благоухающие капли
предательски расползались
по полировке шкафа и по паркету...
Тайны ольфакторных пирамид не одно столетие будоражат носы человечества...
А древнерусские красавицы носили специальные мельхиоровые подвески, которые непринужденно раскачивались при ходьбе, щедро распространяя вокруг себя волшебный душистый аромат. В некоторых видах русских народных художественных промыслов до сих пор можно встретить кулоны — ароматницы, например в Ростовской финифти.
Утро. Солнце на горизонте
брызнуло
разрезанным напополам грейпфрутом.
Золотисто-розовый свет
озарил твое лицо,
и я понял,
что вчера это была лишь маска.
Маска, маска, маскарад какой-то!
К чему этот колоритный типаж?
А ты дрянь, всего лишь дрянь!
Меня бросает в жар, горечь во рту,
грейпфрутовый сок
сочится у меня изнутри.