— Ты никогда не бываешь здесь... Ты разбит на тысячи кусочков и рассеян во времени. Каждый раз я встречаю тебя, здороваюсь и прощаюсь с новой частью тебя, никогда с тобой всем.
— …сними доспехи... они тебя топят.
— Это не доспехи. Это моя кожа.
— Клянусь именем Христа!
— Не надо, не клянись, раньше люди клялись именем Господа, теперь же им проклинают.
Друзья могут не соглашаться друг с другом, но все равно остаются близки.
— Я выйду замуж и уеду в Феррару, а ты уедешь из Рима и мы больше не увидимся.
— Ты уже выходила замуж, а я уезжал из Рима и все же мы стоим лицом к лицу.
— Сегодня ты заснешь один.
— Я всегда сплю один, даже если сплю с кем-то.
— Увидишь, каталонец, они придут за тобой. Может я и проиграл, но тебе никогда не выиграть. Очень скоро тебя либо выдворят из Италии, либо поймают. Твоя власть — мираж, твое имя — грязь.
— Вот все, чего ты когда-либо желал. Можешь дышать, жрать и трахать сколько угодно свое золото. А потом подумай, как твоя жадность привела тебя к потери герцогства и смерти твоих сыновей. А еще твоей внучки — моей Лукреции. Твоя кровь навсегда смешалась с кровью Борджиа. И очень скоро эти богатства сожрут тебя изнутри, как Мидаса — короля, чье прикосновение превратило его дочь в холодное бессердечное золото.
— Принцесса.
— Вдовствующая принцесса. Мой покойный муж больше не претендует на трон княжества Бишелье и Салерно. Теперь я всего лишь Лукреция.
— И это уже немало.
Вера в неизвестное подобна вере мужу — иногда другого не остается.