Дневники вампира (The Vampire Diaries) – цитаты из сериала [8 сезон]

— Ладно, запомним, новый Стефан пить не умеет.
— Дэймон!
— Я не виноват, Кэролайн. Неожиданные свадьбы требуют неожиданных мальчишников.

Я сдержу обещание, данное Энзо. Я намеренна прожить самую яркую жизнь. Я хочу увидеть весь мир. Наслаждаться жизнью.

— Кэролайн, ты была моим другом, моей совестью, моим путеводным светом. Ты видела во мне свет, когда я видел лишь тьму. Ты спасла меня от отчаяния. Однажды ты сказала, что я влюблюсь без памяти даже не заметив этого. Так и случилось. День за днём, шаг за шагом, год за годом. В тебя.
— Я помню, как говорила это. Мы танцевали на моём выпускном. Так забавно, что у нас в памяти остаются именно такие вещи. Я помню, как ты сказал, что когда я буду готова принять тебя и ты будешь готов. Я готова. Думаю, часть меня была готова с того мгновенья, когда я впервые увидела тебя. Таинственного незнакомца, в коридоре нашей школы. Я всегда буду помнить это мгновенье. Даже спустя сотни лет я буду помнить его. За нас обоих.

— В её жизни было достаточно трагедий. Но ты решил стать её частью. Просто, чтобы узнать её поближе. Ты взял девушку, чья жизнь шла в правильном направлении и направил её в другую сторону.
— Я никогда не хотел этого. Я пытался защитить её.
— Лишь не встретив, ты мог её как-то защитить. Вместо этого, ты выбрал полную незнакомку и превратил её в нечто тёмное.

— Ты правда собираешься стоять тут и спорить, кому искупление нужнее? Ты не виноват в смерти Энзо, Стефан!
— Сколько не повторяй, правдой это не станет! Мы несём ответственность за свои действия, каждая пролитая мной капля крови лежит на моей совести.
— На моей совести их гораздо больше!
— Дэймон, я человек. Через шестьдесят лет я состарюсь и умру. Тебя же буквально ждёт вечность с Еленой.
— Зачем мне эта вечность без тебя?
— Думаешь я этому рад? Я только что женился, моя жена ждёт, когда я вернусь к ней. Но уже почти два века с тех пор, как я обратил тебя в вампира. Я делал всё, чтобы превратить тебя в мужчину, который заслуживает счастья.
— Нет.
— Позволь сделать это ради тебя.
— Нет.
— Тогда позволь сделать это ради меня. Прошу.
— Я люблю тебя, братишка.
— И я тебя люблю.

— Я просто хочу сказать, что не всех можно испортить. Вдруг она добрая и всё тут.
— Не бывает просто добрых. Вот увидишь.

И раз ты говоришь мне это, значит тебя это беспокоит. Где-то глубоко, в том месте, где всё ещё спрятана Елена. Найди это место, Дэймон. Борись за неё. Или проведи остаток вечности пытаясь понять, что случилось с лучшей частью тебя. Выбор за тобой.

— Я хочу поблагодарить тебя. За то, что ты спас мне жизнь.
— Это мелочь. Я каждый вторник этим занимаюсь.

— Я не оставлю тебя умирать, Стефан.
— Нет. Оставишь.

Как мать я подвела тебя в очень многом. Но я не позволю тебе уничтожить себя.

— Сирены... Они были ничего.
— Да, если нравятся самовлюблённые каннибалы.
— Пожалуй, нравятся.

— Ты бы ведь выбрал Деймона?
— Да.
— И ты сделал бы это зная, что это Энзо сопротивлялся Сибиле, что это он рисковал жизнью, чтобы помочь нам?
— Да.
— Позволь задать вопрос. Что сделал Деймон, кроме того, что сдался?

Хотя я не перестаю удивляться тому, каким великим множеством путей люди готовы рисковать жизнью себе на потеху.

Заткнись! Я не попадусь на твои уловки. Все твои друзья только и говорят о бедном Стефане, который себя ненавидит. Будто жить дальше самая великая пытка на свете. Знаешь, что хуже, чем жить с чувством вины? Пережить убийство. Знаешь, что хуже этого? Быть убитым.

Дорогой дневник, мы пережили эту ночь. Мистик-Фоллс в безопасности. Я остался шерифом и мне даже дали скамейку. Подумываю пойти в мэры. Ну, а Вики, думаю, что она обрела покой. Почему то мне так кажется.

— Не могу. Я слишком многое должен искупить.
— Так будет легче для Кэролайн. Задумывался ли ты, что твои попытки искупления будут значить для неё? Пятьдесят лет следовать за тобой, помогать тебе, стремится к цели, которой тебе не достигнуть, пока ты не станешь стариком. Обузой. Ты всё равно попадёшь в Ад, Стефан. Зачем вести туда её? Если ты правда любишь Кэролайн, ты избавишь её от страданий и вернёшь ей жизнь, которой она и должна была жить. Без смертной жизни. Без тебя. Будешь цепляться за это хрупкое существование?
— Видимо я упрямый. Я хочу жить.
— Это так по-человечески.