— Собираешься подавать в суд?
— На диван, о который я запнулся?
— На Чейза.
— Уверен, у дивана сообщников не было.
— По крайней мере, три человека это видели.
— Массовая истерия.
— Я не позволю врачам избивать друг друга.
— Господи, а кого избили-то?!
— Это не для тебя, это для Чейза. Мне нужно знать, справляется он или ему нужна помощь.
— Чейз не мог никого избить. Он был со мной, когда я запнулся о диван.
— А тут всегда такая очередь?
— Только семь дней в неделю.
— То есть я его разрезал и забыл вынуть селезенку?
— Все органы на нее похожи. Красные и скользкие.
— Я над вами издевался за то, что вы медбрат?
— Можно считать, что уже — да.
— Одиноко, да?
— Но не настолько.
— Тогда вы не настолько умны.
— Ты ей не пара.
— А ты пара?
— В большей степени. А потом я подумал… (...) Она меня пригласила. Колебалась, стоит ли, и пыталась понять, правда ли я изменился, или я всё тот же сукин сын, каким всегда был. Но она всегда давала мне шанс. 832 шанса. И я ни один из них не оправдал. 832 — это её предел. (...) Я жалок. Я её не заслуживаю. (...) Я люблю её…