— Приземлённая ты субстанция. Как ты стал пиратом — не понимаю. Сидеть бы тебе на тихой планете, разводить склиссов.
— Я бы рад. Но ты же знаешь, я люблю помучить, потерзать, поиздеваться… Вот тебя бы я помучил!
— Где это вас носило?
— Спасал от огня Александрийскую библиотеку.
И взрослые туда же! А одеты-то как! Стиляги!
— А как же ты догадался, что мы — это не мы?
— Да у них козёл разговаривал.
— Нет, позвольте, позвольте! Это что же значит? Если честный козёл решил немного поговорить, то его уже обзывают пиратом! Это меня оскорбляет!
— Как, вы тоже умеете?
— Я единственный в мире говорящий козёл!
— К сожалению, уже не единственный.
Состязания роботов-гитаристов! Гитаристов! Гитаристов!
Слышу голос из прекрасного далёка,
Он зовёт меня не в райские края,
Слышу голос, голос спрашивает строго,
А сегодня что для завтра сделал я.
Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко,
Не будь ко мне жестоко, жестоко не будь.
От чистого истока в прекрасное далёко,
В прекрасное далёко я начинаю путь.
— Если бы мне в голову пришла такая дикая мысль, я никогда бы на грузовике не полетела.
— А на чём?
— На почтовом. Их отапливают.
— Скрытность ещё никого не доводила до добра. Например, когда мой дедушка шёл охотиться на Наполеонов, то брал с собой ведро керосина. Стоит только побрызгать немножко керосина на хвост Наполеону, как тот сдаётся в плен.
— Да?
— Угу. Но однажды таким образом он решил поймать тигра. И никому об этом не сказал.
Берешь обыкновенный мангустин и жаришь его на петеяровом масле. Минут пять.
Думай, Сеня, думай... О серьёзных вещах думай.
