— Ты пробовал ей читать стихи?
— Я одной как-то начал читать, так она потом со мной неделю не разговаривала!
— Что ж ты ей такого читал?
— Есенина! «Ты такая же простая, как все. Как сто тысяч других в России...»
Она фыркнула и ушла. — Это я-то, — говорит, — простая?! Тоже мне, сложный нашёлся! С тех пор я со стихами больше не рискую.
— А вы, оказывается, умеете играть в шахматы? Это, наверное, очень увлекательная игра, правда? Я всю жизнь хотела научиться играть в шахматы. Валериан Макарович, вы меня обучите как-нибудь?
— Ничего тут сложного нет! Главное — подольше думать, чтобы соперник в конце концов плюнул на всё это дело и бросил доигрывать.
— Я тебе жвачку принёс!
— Зачем?
— Ну как? Успокаивать жевательный рефлекс.
— Какой ты умный, а глотательный кто успокаивать будет?
— Вы-то, я полагаю, не страдаете от одиночества?
— Как вам сказать... Вокруг тебя вроде бы море людей. Знакомые, не очень знакомые, а всё равно — океан одиночества. И телефон молчит. Выходишь вечером на кухню и хочется курить или писать... писать стихи.
— Вы тоже пишите стихи? И тоже на кухне?
— Да, кухня — кабинет неприкаянных. Особенно ночью. Весь мир спит, кроме тебя, только Луна светит.
— Дед, твоё объявление я повесил.
— Умница!
— Но оно какое-то странное. «Между нами корвалол, между нами валидол. Между нами мой протез, между нами диатез». По-моему, надо было писать по-простому. Так, мол, и так. Одинокий, без вредных привычек... желает познакомиться...
— Я именно это и написал, только в стихах. К чему проза, когда кругом весна?
— Да ты ловкий, дед! Одним махом и невест приманиваешь, и стихи опубликовал!
— У вас сердце больное. И я думаю, что вам нужно искать не подругу жизни, а хорошего кардиолога.
— Вы что, серьёзно считаете, что у меня симптомы?
— Да, вы же отказались от кофе, когда пришли.
— Я не люблю кофе.
— Всё не так просто. Дело в том, что организм лучше знает, что ему надо, а что нет. Кофе плохо влияет на сердце, и поэтому организм его не любит.
Женщины не любят примитивных мужчин. Они любят мужчин оригинального склада ума.