— Федя.
— А?
— А ты знал если Виктория Сергеевна укусит человека, то он умрёт через минуту от её яда.
— Да?
— Угу.
Даже у друзей бывают разногласия. Но прелесть дружбы в том и заключается, что если один друг не прав, второй всегда может найти в себе силы, чтобы понять, простить, что ли.
— Домой пора. Все устали.
— От чего ты устал-то? Бухать целыми днями? За воротник закладывать?
— Кстати, знаешь, как это изматывает.
Один ты у меня остался, Аркашка. Единственный преданный мне живой челов... организм.
— Привет, разбудил?
— Конечно, нет. Я всегда встаю в три часа ночи и жду пьяных парней с шариками.
— Полюбуйся. [Вика показывает листовку ресторана конкурентов]
— О, тебя сделали промоутером ресторана «Arcobaleno»? Передай в свою «Абракадабру», что я к ним не приду, я боюсь таких страшных названий. Это вообще что, болезнь почек?
— Arcobaleno — это радуга по-итальянски. Я б на твоем месте так не веселилась, у нас под боком, через неделю открываются конкуренты.
— Ха-ха, боюсь-боюсь, кафе «Радуга» — разорит нас.
— Ха-ха-ха, тебе бы в КВН, ты так смешно шутишь.
— Да?
— Да. Нет, вообще-то нет, ты там по возрасту не пройдешь. Лучше в «Аншлаг».
— Сеня, ты что, ждешь пока волшебные гномы сюда насыпят корицу?
— Ну, шеф, да просто тут...
— «Просто тут, просто тут...», сам ты простотут! Калека...
— Где ваш знаменитый шеф-повар, которого обещал мне мой муж?
— Дело в том, что он занят.
— Сегодня он должен быть занят только мной и моими гостями.
— Да, но...
— Вика, вы мне симпатичны и я буду очень, очень расстроена, если вам придется искать новую работу.
— Хорошо, я его сейчас найду.
— Спасибо, вы такая милая.
— [когда Диана отошла] А вы такая сука.
— Это что?
— Это волос.
— Я вижу, что это волос.
— А зачем тогда спрашиваете?
— Вы же обещали не называть победителя инвалидом.
— Да, поздравляю, калека.
— Ты что, уксус тыришь?
— Может, у меня дети дома голодают!
— Ага, уксуса просят.