— Денни, прекрати пялиться, не видишь женщина обручена? Это не вежливо.
— Да. И очень хорошо это вижу.
— А вот и моя империя, куратор.
— Чудесно! Вижу кто — то охотиться за дополнительными баллами. Запоминайте и повторяйте. «Не кури, а толкани!» , «Стыришь — сдохнешь, как мышь.» ,» Обними, а не задыми!» Нет, извините, сейчас переделаю. «Задыми, а не обними!»
— «Не кури, а толкани!» , «Стыришь — сдохнешь, как мышь.» ,» Задыми, а не обними!»
— Люцифер? Что? Здесь? Происходит? И где ты достал эту лошадь?
— Детектив? Какую лошадь? Надо было наградить её крыльями, была бы Пегасом... Что тебя так огорчает? Я даю детишкам ценные знания, в конце концов они наше будущее.
— Ты учишь их растить травку!
— Нет, нет, нет! Я учу их продавать травку.
— Поговорим с боссом, замутим втроем сним, если вдруг захочешь.
— Это жестокий наркобарон с охраной вооруженной до зубов. Ты не сможешь просто войти и провернуть свои штучки и сказать: «Здорово наркодилеры».
— Я бы не стал так делать... Но идея верная. Здорова наркодилеры! Выходите, чего попрятались.
— Ты кто такой? Облава? Убрать его.
— Люцифер Морнингстар, не волнуйтесь полицейская облава ещё через пару часов. Сами понимаете, я немного спешу, где тут у вас самая большая пушка? Ваш босс? Почему сегодня все избегают меня?
— ... задать пару вопросов?
— Поцелуй меня в зад!
— Я с удовольствием.
— Я люблю тебя, Хлоя.
— И что по-твоему я должна на это ответить?
— Что ты тоже любишь меня.
— Маркус, я очень ценю, что ты произнёс эти слова, но это всего лишь слова. Я больше не могу им верить.
— Неужели так сложно признать, что ты поступила плохо?
— Я часто поступала плохо. Очень часто. Но я хотя бы не заявляла, что я хорошая. И не притворялась, что я вся такая белая и пушистая.
— Звонили из школы Трикси. Похоже она использовала сегодня очень креативные выражения.
— О, расскажи.
— Она назвала свою домашку по математике «ссаной фигнотенью», а учительницу «доставашкой».
— А она никого не называла кровососом? Что? Это тот, кто сосёт кровь.
— Не могу поверить, что ты учишь мою дочь искать лазейки в ругательствах.
— В свою защиту скажу, что «доставашка» это изобретение нашей хулиганки. И, смею заметить, это умно.
— Банка ругательств.
— Ах, да, Трикси...
— Ты даёшь ребёнку деньги за каждое ругательство? О, браво, детектив.
— Нет, нет, нет. Она платит за каждое плохое слово.
— Тогда я впечатлён ещё больше.
— Правда? Спасибо, Люцифер.
— Я впечатлён тем, что ты вымогаешь деньги у отпрыска. Какая возмутительная идея!
— Была одна душа, которую я мучил в Аду. И, как хороший мазохист, он командовал этим. «Жги меня». «Заморозь меня». «Причини мне боль». Так я и делал. И это продолжалось веками до того дня, пока по какой-то причине он не пропустил своего ежедневного наказания. И когда я вернулся... Он плакал. «Пожалуйста, мой король», говорил он. «Не забывайте обо мне снова. Обещаю, я буду хорошим». И тогда я осознал, что он настолько полон ненависти к себе, в нём нет ни крупицы самоуважения, что моя жестокость не имела значения. Если я обращал на него хоть немного внимания, это предавало значение его... Бессмысленному существованию.
— Зачем ты это мне рассказываешь?
— Потому что он напоминает мне о тебе. Ты думаешь, я изменился? Ты, бывший ангел, жалкий и бессильный, не придумал более позорного способа дожить свои дни, кроме как надеяться на подачку от меня, которая напомнит тебе о днях, когда ты был важен.
— Я знаю, что ты делаешь. Можешь убить гонца, если нужно. Но просто знай, что я рядом.
— Слушай мужик, Хлоя в порядке. Повезло, что Пирс был с ней.
— Но меня не было.
Лучший вариант — это всегда следовать за своим самым сильным желанием.