— Эти все эмоции выматывают, сахар придаст энергии.
— Моя мама мертва!
— Шоколад и горе — хорошая комбинация. Тебе стоит попробовать. Вкус станет... Глубже. Крепче. Это будет со всеми твоими чувствами некоторое время. Ты почувствуешь себя более живой. Наверное, стоит придерживаться этого чувства так долго как сможешь. Это дар.
— Ух ты, Меридит, это... Вы, журналисты, это просто...
Знаете, в течение 8 лет я отвечал на идиотские вопросы журналистов и никогда не говорил о деньгах. Но сегодня я должен сказать тебе, Меридит. Ты действительно задала новый стандарт в метании говна.
Вы, люди, не представляете, чем мы занимаемся. Мы идем в темноту, отвратительные места... в одиночку. И нам страшно. И мы делаем это не ради денег. С разбитыми машинами. И с компьютерами, в которых больше вирусов, чем у десятидолларовой шлюхи.
Каким образом? Всё дело в хороших людях. И я... потерял троих хороших людей сегодня, а четвертый — в критическом состоянии. И вы спрашиваете меня, что я чувствую? Я расстроен. А ты — идиотка.
— О чем ты думаешь?
— Ни о чем.
— То есть о чем-то, о чем ты не хочешь говорить, так?
— Так.
Жалость к себе губит. Я знаю, что говорю, поверьте.
Кто сам себе адвокат — у того клиент дурак.
— Призраков не бывает.
— В твоем воображении — нет, но если в них кто-то верит, то они есть.
— Как Ноа умер?
— Пулевое ранение. А это значит, что Кванто здесь ни при чем.
— Да. Они бы использовали лазерный луч.
Говорят, психоанализ — это болезнь, выдающая себя за лекарство.
Во мне живёт бессмертная тоска...
— Я не хочу, чтобы за моей спиной они выкидывали дешёвые трюки.
— У нас в запасе арсенал дорогих трюков, если дешёвые не по душе.
Чудесный денёк! Так и тянет поболтать с клоунами...
Полицейские и красивые женщины везде себя ведут как дома.