Первый сезон.
В Луизиане в 1995 году происходит странное убийство девушки. В 2012 году дело об убийстве 1995г. повторно открывают, так как произошло похожее убийство. Дабы лучше продвинуться в расследовании, полиция решает допросить бывших детективов, которые работали над делом в 1995г.
Второй сезон. В калифорнийском городе Винчи в преддверии презентации новой линии железной дороги, которая улучшит финансовое положение города, пропадает глава администрации города. Позже его труп находит на шоссе офицер дорожной полиции. К расследованию подключают детектива из полиции Винчи и детектива из департамента шерифа округа Вентура. То, что начиналось как убийство, превратилось в сеть заговоров и махинаций.
Третий сезон. Действие разворачивается в районе известнякового плато Озарк, расположенного одновременно в нескольких штатах. Детектив Уэйн Хейз совместно со следователем из Арканзаса Роландом Уэстом пытаются разобраться в загадочном преступлении, растянувшемся на три десятилетия.
В нас всех таится такая житейская ловушка — непоколебимая уверенность, что все изменится. Что мы переедем в другой город и встретим друзей на всю оставшуюся жизнь. Что влюбимся, реализуем себя, чтобы это не значило. Что все будет хорошо... Это все как пустые сосуды для хранения сплошного потока дерьма. Никто себя не реализует. Разве что сдохнув. Тоже мне хорошо... Нет, нет, нет, ничего никогда не будет хорошо.
Некоторые лингвисты-антропологи считают, что религия – это языковой вирус, который переписывает нервные окончания в мозгу, притупляет критическое мышление.
Загляните жертве в глаза, хотя бы на фото. Не важно, живые они или мертвые, их можно прочесть. И знаете, что там? Они рады смерти. Не сразу, нет, в последний миг. Они рады облегчению, потому что они боялись, а потом впервые увидели, как же легко покончить со страхом. Они увидели, увидели в последнюю долю секунды, кем они были. Увидели, что сами разыграли всю драму, которая была всего лишь жалкой смесью высокомерия и безволия. Но с этим можно покончить. Понять, что не стоило так держаться за жизнь. Осознать, что вся твоя жизнь, вся любовь, ненависть, память и боль — все это одно и то же, все это — один сон. Сон, который ты видел в «запертой комнате». Сон о том, что ты был... человеком.
Те, кому чуждо угрызение совести, могут жить в своё удовольствие.
Онтологическое вранье о свете в конце тоннеля – вот что продают священники. И психиатры.
— Как думаешь, может мужчина любить двух женщин одновременно?
— Я не думаю, что мужчина вообще способен любить.
И, как это часто бывает со снами, в конце тебя ждет чудовище…
— Ты был в Париже?
— Около месяца.
— Что ты там делал?
— В основном напивался перед Нотр-Дамом.
— Какой средний коэффициент интеллекта у этой группы?
— Настолько нос задрал, что Техас видишь? Что ты знаешь об этих людях?
— Просто наблюдение и дедукция. Вижу склонность к ожирению, бедность, любовь к сказкам. Поглощение страха и отвращение к себе через чужой авторитет. Его нарратив поглощает их страхи. Поэтому он эффективен ровно настолько, насколько уверенно может говорить.