В одной из частей Нью-Йорка, которую курирует полицейский участок, руководимый лейтенантом Возняком, преступность практически искоренена, но не самым законным методом — полиция просто прибрала под себя весь криминальный бизнес.
«Крыша» прикрывает наркодилеров, скупщиков краденого и прочих нарушителей закона за небольшой процент. Детектив Харли Сантос — мать-одиночка, которой честной зарплаты не хватает на то, чтобы дочь училась в престижной школе, поэтому она вместе с другими копами повязана в черных делах своего шефа. Во время очередного обхода владений с целью получения регулярной дани Сантос попадается на удочку спецотдела ФБР, в обмен на восстановление репутации и свободу Харли предлагают стать «кротом» в собственном участке. Выбор перед детективом стоит непростой: возможность быть рядом с дочерью, с одной стороны, и предательство тех людей, которых она еще утром называла «семьей», — с другой...
Дорогая Тесс, знаю, у тебя сейчас непростой период. Надеюсь билеты хоть немного помогут. Невозможно думать о проблемах, когда ты на стадионе смотришь бейсбольный матч. Я не спец в душевных разговорах и не умею давать советы, но я кое-что понял: жизнь никогда не идет так, как мы ожидаем. Не позволяй никому говорить, что на все есть причина. Это не так, вещи случаются потому, что случаются и лучшее, что мы можем – попытаться все исправить. Если повезет, рядом окажутся друзья, которые все поймут или которым даже не нужно понимать. У большинства людей есть один или два таких друга, у тебя же их пять. Твой друг и напарник Саперштейн.
Похоже, у него зуб на нацменьшинства и он считает, что рука закона нужна, чтобы бить в челюсть.
Где-то в процессе мы сошли с пути. Я сошел с пути. Когда я все это затеял, у меня была всего одна причина: обеспечить правосудие тем, кто сам не может его найти. Я хочу вернуть те времена.
— Ты идешь по дорожке, в конце которой твоя дочь будет читать в газетах, как ее мама начинала со взяток, а закончила должностным преступлением.
— Ты не знаешь, по какой дороге я иду.
— Возможно, но я не видел, чтобы ты опускалась так низко.
— А еще ты не видел меня в синяках. Не видел меня, лежащей у ступенек, после столкновения с лестницы. И как я молила Бога, чтобы не потерять ребенка. Мигель был моим парнем. Он два года колотил меня, как боксерскую грушу. Я тогда еще не была копом.
— В твоем... в твоем досье ничего нет о домашнем насилии.
— Я не писала заявлений. Я его подставила.
— Зачем?
— Он бы не остановился, пока не убил.
— Я прошу прощения...
— За что? За то, что пил, курил травку, таскал мою дочь по ночному парку? На той записи есть многое, за что подростку должно быть стыдно. Но знаешь, что еще я увидела? Я увидела парня, который без колебаний бросился защищать мою дочь, который подверг себя опасности, лишь бы она не пострадала. Такие парни заслуживают второго шанса.