— Странное чувство. Знаешь, думаю, то же самое отцы чувствуют, когда дочерей замуж выдают. Ты чувствовал когда-нибудь?
— У меня сын, не хотел дочь.
— А почему не хотел, Володенька?
— Потому что мне страшно и противно представлять, что ее будет трахать какой-то мужик.
— Володь, ну, в нашем мире, понимаешь, сын — не гарантия того, что его не будет трахать какой-то мужик.
Размер звезд на погонах обозначает силу, с которой ты можешь кого-либо поиметь.
— Зачем ты пришел в человечество? Ты хочешь, чтобы я начал убивать людей? Так до этого недолго. Хочешь, чтобы у меня на жену не стоял? Так ты этого добился два дня назад.
— Я?
— Ты! Читал «Гарри Поттера», Измайлов? Ты — дементор. Ты высасываешь из людей радость и счастье жизни. Знаешь, че у меня было до тебя помимо крепкого сна? Волосы!
— Он что-то сбивчиво объяснял. Он чем-то болеет?
— Да. Конченый. Знаете такой диагноз, доктор?
— Как вы себя чувствуете?
— Конченый, как ты себя чувствуешь? Спрашивают.
— А?
— Хрен на, возьми два — барабанить будешь!
Я часто думаю — а что важнее, любовь как к человеку или любовь как к женщине, и прихожу к выводу, что важнее и ценнее, как к человеку.
Дружить с ментом и не юзать его — это просто моветон.
— Надо в Барвиху сгонять.
— Это еще зачем?
— Есть там одно дельце. Надо пробить по местным несколько знатных человечков. Ну что да как, есть ли сомнительные связи.
— Гадость очередную задумал, да?
— Почему гадость? Я человеку помогаю, между прочим хорошему.
— Ох, Измайлов, ты пойми, не так все просто. Я там больше никто, понимаешь? Ну и...
— Платят десять лямов.
— ... п-поехали, че мы стоим-то.
Ты знаешь, как алькантара впитывает запах говна?
— Знакомься, это Володя, мой начальник.
— Очень приятно, здрастье.
— Это Олег.
— Приятно.
— А это... э-э... Алешка.
— Никита... [ноль реакции] Датый чтоль?
— Ваще в говно.
— Да.
— Мертвый просто.