Бетти и Вероника, с тех пор и навсегда, они стали Би и Ви.
— Снимай это, живо!
— Нет.
— Что ты мне ответила?
— Я делаю всё чтобы угодить каждому, лишь бы быть идеальной. Идеальной дочерью, идеальной сестрой, ученицей. Можно хоть что-то сделать для себя?
Я не следую правилам, я их создаю, а если необходимо — нарушаю!
Я не играю по правилам, а их устанавливаю. И если надо — нарушаю.
— А вдруг я и сама двинутая?
— Бетти... Мы все двинутые. Но мы не наши родители. В семье не все одинаковые.
Мы ищем идеалы: с ними спокойнее, но жизнь намного сложнее этих простых истин.
Дамы и господа, добрый вечер. Спасибо мэру Маккой, что пригласила меня выступить с речью в этот исторический день. 75 лет Ривердэйла. Но что такое Ривердэйл? Это ведь люда, верно? Вы, я, наши друзья, наши соседи. Ривердэйл — это Арчи Эндрюс. Кевин Келлер — это Ривердэйл. Вероника Лодж, она Ривердэйл. Но, знаете, кто ещё Ривердэйл? ФП Джонс. Которого мы так быстро обвинили в убийстве Джейсона Блоссома. Джагхэд Джонс — Ривердэйл. Это душа Ривердэйла. Без него мы никогда бы не узнали, что случилось с Джейсоном и в благодарность, мы изгнали его. Это обычные наши действие, когда правда становится невыносимой. Правда в том, что Клифорд Блоссом — Ривердэйл. Ривердэйл стоит на распутье. Если мы не признаем реальность того, кто мы есть, если мы будем обманывать себя и скрывать секреты, случившиеся с Джейсаном может повториться. Или, прости Господи, что и похуже. Ривердэйл должен быть лучше. мы должны быть лучше.
– Я надеялась, может, ты поговоришь с Арчи. Может, он убедит Фреда на продажу.
– Да, конечно, мам, без проблем. Я просто буду манипулировать Арчи через секс, чтобы он выполнял мои веления.
– Пока ты всё контролируешь.
– О боже, мам, я пошутила!
Он попытается оттолкнуть тебя. Попытается закрыться в себе. Ему нужны его друзья. Поэтому ты и Бетти должны поддерживать его. Несмотря ни на что. Внутри него сидит некая тьма.
Все подходят ко мне. И обнимают меня. Говорят, что мне должно стать легче, ведь убийцу моего брата наконец-то поймали. Что этот кошмар закончился. Так почему мне не легче?
– Я запутался, Вероника.
– Как и все мы, Арчи. И, если честно, ты поменьше других.