В вашей книжке я прочитала одну индийскую мудрость: «Ребёнок в нашем доме — гость. Накормил, вырастил, отпустил».
Везение — это табличка, которую посредственности вешают на достижения гениев.
На последнем свидании я рассказал девушке об инвагинации тонкого кишечника! Она теперь даже на смс-ки не отвечает.
— Зачем Герасим утопил свою Муму? Ну что плохого она сделала ему?
— Брагин, если что — я плавать не умею.
— Ничего, не дрейфь, ты же с мастером спорта.
— По какому виду? По гребле?
— По грёбле...
— Нин, может, я на тебе женюсь, а?
— Чё дурак, что ли? Зачем?... Я не могу, я не одета.
Ты представляешь, Марина, и у мужиков иногда бывают чувства. Да, представляешь, им иногда больно, и не только на операционном столе.
— Ух ты ж, какой здесь у нас тут богатый внутренний мир.
— Ну да, богатый, это, между прочим, один из тех пьяных гонщиков.
— Да ты что? А вот так вот, изнутри, ничего плохого про человека не скажешь...
— Похоже, у нас всё плохо.
— Да? У меня аптечка есть. Дать?
— Давай, и полис захвати — будем прикладывать.
— Слушай, Брагин, у меня вообще такое ощущение, что все несчастья на тебя посыпались после того, как ты со мной связался.
— Что значит — связался? Я полюбил тебя...
Знаешь,
я хочу, чтоб каждое слово
этого утреннего стихотворенья
вдруг потянулось к рукам твоим,
словно
соскучившаяся ветка сирени.
Знаешь,
я хочу, чтоб каждая строчка,
неожиданно вырвавшись из размера
и всю строфу
разрывая в клочья,
отозваться в сердце твоём сумела.
Знаешь,
я хочу, чтоб каждая буква
глядела бы на тебя влюблённо.
И была бы заполнена солнцем,
будто
капля росы на ладонях клёна.
Знаешь,
я хочу, чтоб февральская вьюга
покорно у ног твоих распласталась.
И чтобы мы любили друг друга
столько,
сколько нам жить осталось.
Вы можете добавить цитату!