— Этот запах — я так скучал.
— По сортиру?
— Нет. Я не знаю, что так пахнет — видимо, сам Бирмингем, Смолл Хит... Этот запах...
— Он все возвращает.
— Где сейчас Джон, по-твоему?
— Черт знает.
— Его больше нет. И осталась лишь пустота.
— Ты же вроде верил в рай?
— Нет, наш Джон скорее в аду.
— Ни там, ни там — его просто больше нет. Также было и с Грейс, Артур. Их уже нет... Их просто нет...
Если ты уже мертв, то ты свободен.
— Не думала, что мои чертовы каблуки из Парижа снова будут ступать по лошадиному навозу Смолл Хита.
— Это временно, Полли.
— Да, пока ад не замерзнет.
— Я мог убить вас, как только вошел сюда, но я хочу, чтобы вы были последним. Я хочу, чтобы вы увидели смерть всех членов вашей семьи. Моя мама говорит, что это ранит сильнее всего. У вас есть свои традиции чести, у нас тоже. Я мог бы не посылать вам черную руку и вы были бы убиты в ночи, даже не зная причины. Но я хочу, чтобы вы знали и хочу предложить вам вести эту вендетту с честью.
— Ни гражданских, ни детей.
— И без полиции.
— Добро пожаловать в Бирмингем, мистер Чангретта.
— Наша мать тоже этим занималась. Духами, призраками, гаданием, этими сраными сеансами, которые пугали нас, детей, до полусмерти.
— Да, но я больше не пойду по этому пути. Тот дым помог мне кое-что понять. Теперь я такая же, как ты и Артур. Я умерла в той петле и была спасена, все, что было потом — это дар. Но только сегодня я поняла, если я уже мертва — я свободна.
Копам на нас насрать, поэтому чтобы выжить, мы должны закончить войну между нами.
— Джон хотел уйти именно так — вместе с дымом. Но дело в том, что мы давно умерли, все вместе: Артур, я, Дэнни Пуля в башке, Фредди Торн и Иеремия... и Джон. Путь к отступлению был отрезан, патронов не осталось и мы ждали, что прусская кавалерия прискачет и добьет нас. И пока мы ждали, Иеремия предложил нам спеть «Зима была холодной...», но мы выжили и враги не появились, и мы поклялись, что нам было даровано лишнее время и перед смертью мы вспомним об этом...
— Ты помнишь, что Бог пощадил тебя, но как ты потратил дарованное время, Томас?
— Все Шелби покинут это место в облаке дыма, как Джон.
— Теперь ты тоже Шелби, Линда.
Послушай, мам, я буду поправляться медленно, но ты должна прийти в себя побыстрей. Без тебя Томас потеряет голову, а без него — они перебьют нас всех. Ты должна быть нашей опорой.
Я осмотрел склад, он мне нравится. Печи, чтобы плавить серебро, канал, чтобы сплавлять.
— Томми Шелби, офицер ордена Британской империи. Сегодня пари не будет, но на этот пенни я куплю цветок на вашу могилу. Когда придет время.
— Но до тех пор больше никогда не оскорбляйте моих друзей и их собственность.