— У тебя не все дома.
— У меня нет дома. Я птица вольная. Куда хочу — туда лечу.
4 серия
— Сколько ты уже не был дома, Максимус?
— Два года, 264 дня и это утро.
Возможно, я одинок в этом, но иногда, когда я смотрю на бездомных, на убийц, на простых мерзавцев или пьяниц, я вдруг начинаю представлять себе их младенческие фотографии. На этих фотографиях они такие же, как мы с вами на наших. И то, что мы не выросли такими, как они, лишь удивительная, необъяснимая случайность.
В самом вопросе «что делать с праздными полуголодными людьми?» подразумевается ответ – направить их силы на производство собственного пропитания.
— Не должно быть, что у этих людей самолеты, а у других нет домов, квартир, лачуг, угла, штанов.
— Кто-то скажет, что они заслужили это, иди и заработай тоже самое себе.
— Если они заработали, то, я думаю, что это классно и они заслужили все это, но, даже если ты заслуживаешь, ты все еще должен. Посмотри на меня, у меня нет всех этих мега денег, но я чувствую вину, когда прохожу мимо бездомного, я должен дать ему что-то. Если я знаю, что у меня 3000 долларов в кармане, то это неправильно, дать человеку четвертак или доллар.
Пояснение к цитате:
Из интервью каналу MTV, 1992 год.
— Пардон ещё раз, вон тот пассажир в углу, он чё, педофил?!
— Не, он из этих! Опасный народец. Ни работы, ни места жительства. У нас таких называют бомжами.
— Ни фига себе, бомж!
Францию накрыла волна сильных холодов, каждое утро на тротуарах находили замёрзших БОМЖей. Я прекрасно понимал: они не идут в открытые для них приюты, не желают жить среди себе подобных; это дикий мир, населённый людьми жестокими и тупыми, у которых тупость каким-то особенно мерзким образом усиливает жестокость; мир, не знающий ни солидарности, ни жалости: драки, изнасилования, пытки — самое обычное здесь дело; мир, фактически такой же беспощадный, как тюрьма, с той лишь разницей, что надзиратели в нём отсутствуют, а опасность присутствует всегда.
Но когда ты доходишь до того, чтобы абсолютно, полностью принять окружающий мир, когда ты как-то настраиваешься на это безумие, и все обретает смысл, а потом вдруг – раз, и мы получаем какую-нибудь мудацкую сумасшедшую негритянку-бомжиху, которой на самом деле нравится – послушай меня, Бэйтмен, – ей нравится жить на улице, на этих вот улицах, посмотри, вот на этих, – он показывает в окно, – а наш мэр не желает считаться с ее желанием, не дает этой суке сделать по-своему… господи боже… не дает этой ***аной суке замерзнуть насмерть, помогает ей выбраться из самой ею же созданной нищеты, и, видишь – ты опять там же, откуда начал, растерянный, ***вший…
- 1
- 2