— Они совсем спятили.
— Кто?
— Гоше и его импресарио. Они хотят 500 тысяч франков в день, тёплый фургон, костюмершу, парикмахера, шофёра, массажистку и горячительные напитки. Я бросил трубку.
— А вы видели длинную очередь безработных за супом, мой дорогой? Вы окажетесь в ней, если не достанете мне этого парня! И обращайтесь с ним, как с угандийским генералом. Идите.
Пожалуйста, не говорите, что я много работаю. Никого в этом мире не заставляют работать. Если человека тяготит его дело — пусть выберет другое. Но нет же — многие начинают работать в индустрии, а потом ноют: «Ааа, такие нагрузки!» Каким-то чудом они становятся художниками. Все они слишком слабые. Жалкие. Хрупкие. Никакие. Мы обязаны быть жесткими и не жаловаться. Люди покупают одежду, чтобы стать счастливее, а не потому, что хотят узнать, как кто-то рыдал над отрезом тафты.
Бог — во всем, что нас окружает. Его присутствие надо прочувствовать или пережить.
Производители автомобилей, предвидя возможное уменьшение продаж, начинают массовые увольнения сотрудников. Что влечет за собой увеличение безработицы и снижение покупательной способности среднего француза, а следовательно, и падение спроса на автомобили.
— Некоторые люди страдают из-за безработицы.
— Это потому что им нечем заняться.
Если у вас есть враг, не пытайтесь его поколотить, не оскорбляйте его, не проклинайте, не унижайте, не рассчитывайте, что он попадет в автомобильную катастрофу. Просто пожелайте ему остаться без работы. Это самая большая неприятность, которая может произойти с человеком. Любые каникулы, даже самые чудесные, имеют смысл только в противопоставлении к усталости.
В соответствии с общепринятым тогда кейнсианским взглядом на экономику считалось, что безработица и инфляция подобны ребятишкам на качелях — когда один поднимается, другой идет вниз.
— Я не могу поверить. Они собирались всё это сжечь? А негр даже работу не может найти!
— Это Дядя Сэм. Деньги сжигают!
Скип негодует из-за того, что огромное количество денег просто так утилизируют.
Мы любим людей трудящихся,
Во сне и строим и пашем мы,
Мы не в числе садящихся
На шею народу нашему;
Презираем сытые морды их,
Проповеди их рвотные,
Мы, голодные, гордые, -
Товарищи безработные!
Вряд ли им с нами справиться,
Загнать из людей в животные.
Нам слишком людьми быть нравится,
Товарищи безработные!
С чешского (Витезлав Незвал)
Безработица — следствие свободы; безработных рабов не бывает.
А наглость, с какой все эти политики, священнослужители, литераторы и прочие поучают рабочего-социалиста, коря его за «материализм»! А ведь рабочий требует для себя не более того, что эти проповедники считают жизненно необходимым минимумом. Чтобы в доме была еда, чтобы избавиться от гнетущего страха безработицы, чтобы не сомневаться в будущем детей, чтобы раз в день принять ванну и чтобы постельное белье менялось как полагается, а крыша не протекала и работа не отнимала все время, оставляя хотя бы немного сил, когда прозвучит гудок о ее окончании. Никто из обличающих «материализм» не мыслит без всего этого нормальной жизни. А как легко было бы достичь такого минимума, стремись мы к этой цели хотя бы лет двадцать! Чтобы весь мир добился уровня жизни Англии — для этого потребовалось бы затрат не больше, чем те, каких требует нынешняя война.
— Бленак, журналиста, как игрушку покупают... Что творится, Бленак?
— На это я вам отвечу одно: в прессе больше двух тысяч безработных.
Может, вы и видите в этой штуке будущее, а я вижу в ней десятерых безработных.
— Кто вы такой? Какой невообразимой силой обладаете?!
— Разве не ясно? Я тот, кого не контролирует власть, располагающий свободой делать и говорить, что ему хочется, на кого не давит груз ответственности. Безработный.
Вот бы безработные основали государство безработных, Безработнию… Хотя дольше трёх дней оно не просуществует.
Если человек занимается не своим делом, это еще не значит, что ему любое дело по плечу.