— История Гесса... Она полна тайн... Сорок первый, война между Великобританией и Германией идёт давно. Но Гитлер подумывает о тайном соглашении с Великобританией. Он хотел договориться с Лондоном о прекращении налётов на Великобританию в обмен на отказ Черчилля от открытия второго фронта.
— Не может быть! Никогда не поверю, что Черчилль о чём-то договорился с Гитлером.
— Тем не менее так оно и было. Такой план Гитлера существовал, Гесс фактически был его автором. Точнее, Рудольф Гесс был соавтором этого плана. Я имею ввиду, что главный автор — Гитлер. Гесс решил полететь в Англию, встретиться там с Черчиллем и обо всём договориться лично. Он надеялся устроить встречу британского премьера и рейхсканцлера.
Из интервью в программе Фридриха Люфта «Das Profil», опубликованной в 1962 году.
Йорг Метке.
Говорил с ним, известным в Германии журналистом, о свободе печати. В какой-то момент, желая подчеркнуть преимущество Германии в этом вопросе, я сказал:
— Но у вас всё же демократическое государство!
На что Метке ответил:
— Да… у нас демократия. При хорошей погоде. А что будет, если погода испортится, судить не берусь.
И усмехнулся.
Сколько лет прошло, но я не могу забыть ни выражения его глаз, ни чуть ироничной улыбки, ни самого определения: Демократия при хорошей погоде.
Если я пообещала людям Украины, что мы будем с ними столько, сколько им будет нужно, я хочу сдержать это обещание. Неважно, что думают мои немецкие избиратели, я хочу сдержать обещание людям Украины.
31 августа 2022 года Глава МИД Германии Анналена Бербок заявила во время выступления на «Форуме 2000» в Чехии.
Мы ведем войну против России.
Wir kämpfen einen Krieg gegen Russland.
На заседании Парламентской ассамблеи Совета Европы. (24.01.2023) [Анналена Бербок — министр иностранных дел Германии.]
Мы их освободили, они нам этого никогда не простят.
Так он сказал о будущем, мести России за освобождения немцев от нацистов. Его слова исполнились через полвека
А мы просто нашли мужество осуществить то, о чём мечтала Европа!… Разве мы не осуществили потаённую мечту каждого европейского обывателя? Они всегда не любили евреев! Всю жизнь они боялись эту мрачную, угрюмую страну на Востоке… Я сказал: просто давайте решим эти две проблемы, решим их раз и навсегда… Человечество стало тем, что оно есть, благодаря войне! Война — естественное, обыденное дело. Она идёт всегда и повсюду. Война не имеет начала или конца. Война — это сама жизнь. Война — это отправная точка
А мы просто нашли мужество осуществить то, о чём мечтала Европа!… Мы сказали, раз вы об этом думаете — давайте, наконец, сделаем это. Это как хирургическая операция — сперва больно, но потом организм выздоравливает. Разве мы не осуществили потаённую мечту каждого европейского обывателя? Разве не в этом была причина всех наших побед? Ведь все знали, что то, о чем они боялись рассказывать даже своим жёнам, мы объявили ясно и открыто, как подобает мужественному и цельному народу. Они всегда не любили евреев! Всю жизнь они боялись эту мрачную, угрюмую страну на Востоке, этого кентавра, дикого и чужого Европе — Россию… Я сказал: просто давайте решим эти две проблемы, решим их раз и навсегда… Разве мы придумали что-то новое? Нет. Мы просто внесли ясность в те вопросы, в которых вся Европа хотела ясности. Вот и всё. С тех пор как Земля вращается вокруг Солнца, пока существует холод и жара, буря и солнечный свет, до тех пор будет существовать и борьба, в том числе, среди людей и народов. Если бы люди остались жить в раю — они бы сгнили. Человечество стало тем, что оно есть, благодаря борьбе! Война — естественное, обыденное дело. Она идёт всегда и повсюду. У неё нет начала, нет конца. Война — это сама жизнь. Война — это отправная точка.
«Пошляков много, еще больше, чем сумасшедших, почему именно он стал главным?» – спрашивала маленькая Габи.
«Потому что в соревнованиях пошляков он занял первое место».
«Таких соревнований не бывает».
«Они идут постоянно, их для приличия называют солидным словом „политика“, но на самом деле это соревнования пошляков, Гитлер одержал в них блестящую победу».
Слова врача из Мюнхена
Решивших остаться именно потому, что вскоре они получат возможность вернуться, начало мучить какое-то смутное чувство утраты. Перспектива остаться в Штатах не казалась уже столь радужной, как ранее, хотя, в сущности, ничего не менялось. А те, кто намеревался вернуться и перед кем всегда маячила Европа, старая родина, вдруг почувствовали, что теперь это вовсе не рай, а разоренная земля, где полно самых разных проблем. Это походило на флюгер: то он поворачивался одной стороной, то другой. Трогательные иллюзии, которыми все они жили, лопались. И те, кто хотел вернуться, и те, кто хотел остаться, равно ощущали себя дезертирами. На этот раз они дезертировали от самих себя.