Я не беру в руки оружие ни при какой ситуации. Я не участвую в гражданской войне ни на чьей стороне. Я стараюсь делать всё для того, чтобы убедить общество и украинское правительство, что война — это не выход. Нужно остановиться. Всё равно придётся остановиться, потому что нет ни одной гражданской войны, которая рано или поздно не заканчивалась.
Пояснение к цитате:
Демонстрация фрагмента эфира от 21 февраля 2014 года.
21.11.2016
Русская смута — это не бесконечные совещания в штабах и не ужины в хороших ресторанах, как показал те события советский кинематограф. Русская смута — это безумие штыковых и кавалерийских атак, ежедневно тысячи убитых, расстрелянных, повешенных, зарубленных, сожженных. Русская смута — тотальная война на уничтожение, без пощады не только к врагу, но и к себе. В ней жестокость, пусть даже и патологическая, была нормой.
А где-то уж кони проносятся к яру.
Ну, что загрустили, мой юный корнет?
А в комнатах наших сидят комиссары
И девочек наших ведут в кабинет.
Над Доном угрюмым идем эскадроном,
На бой вдохновляет Россия-страна.
Раздайте патроны, поручик Голицын,
Корнет Оболенский, надеть ордена.
Пару лет назад среди либеральных журналистов были очень популярны обсуждения на тему того, что арабская молодежь, вооруженная мобильными телефонами и твиттером, которая вышла свергать власть в своих странах на волне так называемой «арабской весны» — это и есть будущее, это и есть ключ для превращения любой страны в оазис процветания и демократии. А знаете, почему эти разговоры прекратились, а про «арабскую весну» предпочитают не вспоминать публично? Потому что молодежь с твиттером наперевес не принесла счастья ни одной стране, в которой ей дали как следует порезвиться. В самом лучшем случае, их просто кинули опытные политики-манипуляторы, которые уселись на место старых политиков и принялись пилить бабло с удвоенной силой и под прикрытием западных стран. В худшем случае, вместо надоевшей стабильности, продвинутые молодые люди, получили модную, стильную и молодежную гражданскую войну, как в Сирии.
31.03.2017
Бились «белые» и «красные»,
Словно кровью были разные;
За середку, за околицу,
И за веру, и за вольницу,
Кто за долю, кто за вотчину...
Кто: «Да будет!»; кто: «Все кончено...»
И землице, черной вдовушке,
Подменили росы кровушкой...
А теперь ищите правого,
Да без пятнышка кровавого.
Пояснение к цитате:
Журнал поэзии "Окно", выпуск 11, Санкт-Петербург, 2013
0000139. Виноваты в кровавой междоусобице не те, кто, будучи угнетенным, вынужден был взяться за оружие, а – те, кто вынудил первых взяться за оружие.
Пояснение к цитате:
1917
Как это всё случилось, с чего всё это началось?..
Однажды мальчуган увидел новости,
А в новостях бомбят своих свои же,
Не важно где, в Славянске ли, в Париже,
Ведь Родины не может быть у подлости.
Пояснение к цитате:
Памяти трагедии в Южной Осетии в августе 2008 года
Гражданская война в России — это вовсе не штабс-капитан Овечкин в хорошем мундире, в ресторане, пьющий вкусный коньяк и поющий «Боже, царя храни». Гражданская война — это безумие, смерти, атаки в полный рост без единого выстрела, это разрубленные пополам шашкой тела, это раскроенные рукояткой нагана подбородки, это кровь и насилие в чистом виде, а вовсе не «неуловимые мстители» и «макары-следопыты» и не прочая клюква, которая гуляет в умах людей. <...> В чём принципиальная разница между гражданской войной и мировой? В мировой — вы можете разойтись по своим странам и сказать: «всё, поскубались мало-мало, и будет...» — а в гражданской войне вам некуда уйти и вы будете просто убивать до последнего противника. Вот это страшно.
Пояснение к цитате:
На встрече с читателями в Нижнем Новгороде (09.11.2018).
[скуба́ти - (укр.) - дёргать; перен. настойчиво беспокоить кого-либо, изводить придирками, угнетать.]
– Почему, как вы думаете, произошел октябрьский переворот? – спросил меня Гейгер. – Вы ведь всё это видели.
Неожиданно. Выяснится потом, чего доброго, что Гейгер пишет исторические романы.
– В людях накопилось много зла… – подбираю слова для ответа. – Должен же был найтись этому выход.
– Любопытно как. Любопытно… Вы не связываете, значит, переворот с общественной ситуацией, с историческими предпосылками и прочими делами?
– А разве всеобщее помутнение – не историческая предпосылка?
Гейгер поставил перед моей кроватью стул и сел на него верхом.
– Но считается, что у помутнения семнадцатого года имелись свои причины – война там, обнищание народа, не знаю, что еще…
– Бывали времена гораздо хуже – и ничего, никаких помутнений.
Слушайте, русские люди, за что мы боремся:
За поруганную веру и оскорблённые её святыни.
За освобождение русского народа от ига коммунистов, бродяг и каторжников, вконец разоривших Святую Русь. За прекращение междоусобной брани. За то, чтобы крестьянин, приобретая в собственность обрабатываемую им землю, занялся мирным трудом. За то, чтобы истинная свобода и право царили на Руси. За то, чтобы русский народ сам выбрал бы себе Хозяина. Помогите мне, русские люди, спасти Родину.
Я пришёл к вам, как к офицерам и фронтовикам, с предложением защищать Россию от большевизма и берлинского кайзера. Я не в обиде на вас за то, что вы здесь высказали. Но все вы должны понять одно: не мы, белые добровольцы, принесли вам сюда гражданскую войну. Она уже у вас идёт. Вы это должны понять сами. Если кто-то из вас завтра придёт ко мне в отряд, я приму его как человека офицерского долга. Дам винтовку и руку боевого товарища.
А ещё...
— Я не вступлю в эту бойню. И не дам людей. Эти войны унесли слишком много жизней, я потерял отца и брата, а мы так и не выиграли.
— Я тоже потерял родных и именно поэтому мы должны сражаться, дабы их жертва не стала напрасной.
— Если мы поднимемся сейчас, как один, то сместим узурпатора Йорка и вернем трон Ланкастерам.
— До следующей войны! А за ней еще одной! Король Генрих хоть знает о восстании? Он едва помнит свое имя! К тому же, Эдуард лучший король. Дороги стали безопасны, частные армии дворян распущены, разбойников судят — разве не это важно?
— Важен законный и помазанный Богом король на троне. Или ты также отрекся от Господа, как и от своего дома?
— Эдуард тоже помазан. Как нам из них выбирать? Кажется, Господь сам в замешательстве и не знает, как выбрать между двух помазанников.