Я не могу ждать, что кто-то услышит меня,
И ждать, пока кто-то прикоснется ко мне,..
И ждать вечно быть сказанным...
Я вечно одинок.
.
Она ребенок, Ви, как и мы! Да что с тобой не так?!
Очень громко, оглушительно кричат те (как водится), кто больше всего виноват в происходящем, те, кто не сумел воспитать, не сумел увлечь и отвлечь, не сумел привязать к себе — и в первую очередь те, кто был ОБЯЗАН всё это делать, числился специалистом, получал за это деньги и премии: плохие педагоги в школах, равнодушные наставники на предприятиях, бездарные культмассовые работники. Они заходятся в крике, чтобы заглушить собственную совесть и оглушить тех, кто рядом с ними пытается разобраться, где же виновные.
Шепотом, шепотом
Спрашивали: «Что потом? Что потом будет?»
Шепотом, шепотом не хочу кричать
О том, что мы разные люди.
Громче кричи и рыдай
От гнева, боли и горя -
Твоя чудесная песнь без фальши
Пробирает меня до самой души.
Иногда лучше шёпотом, чем оглушительным хором...
Что-то в Тэхёне в один миг перегорает. Он внезапно ощущает исчезновение эмоциональной реакции и чувство полной опустошённости – кажется, психологи называют это явление эмоциональным параличом. Ему было бы легче, если бы он мог начать кричать, рвать на себе волосы, захлёбываться своей болью. Но он не может. Будто всё, что делало его человеком, а не просто телом, отформатировали. Ничего не осталось.
Я не боюсь, когда плохие люди кричат, но мне становится очень страшно, когда хорошие молчат.
А ещё...
Вряд ли на свете есть споры, в которых вопли выглядят аргументами.