— Джон вегетарианец, — сказала мама.
Сам я о себе так никогда не думал. «Вегетарианец» представлялось мне куда более четкой жизненной позицией, чем «не ест мяса». Я же никак не связывал мясо с убийством. Я просто… нет, вообще-то, связывал. Применительно к самому себе. Но сколько вегетарианцев лелеет мысли об убийстве себе подобных?
— Вегетарианец! — воскликнул Курт. — Да что может здравомыслящего человека подвигнуть на такую глупость?
«Желание не прикончить идиота вроде тебя», — подумал я.
В два часа ночи, когда закончилась моя смена, Тед проводил меня до машины и сказал: «Энн, пожалуйста, запри двери, я не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое по дороге домой». Кто же знал, что я только что просидела взаперти, вероятно, с самым опасным человеком в западных штатах.
Из воспоминаний Энн Рул, которая проработала вместе с Тедом Банди на телефоне доверия
Вот иду я по улице, и мне навстречу попадается девушка — с одной стороны красивая и мне хочется с ней познакомиться, провести с ней ночь... Но тут я представляю, как я ей отрезаю голову, выпускаю ей кишки... одним словом, я романтик.
Вот несёт одна мне свои цветы,
Вот стоит другая, погруженная в мечты.
Я пытался их до смерти рассмешить,
Но пришлось, как в старой сказке, просто задушить!
Я часто вижу страх в смотрящих на меня глазах.
Им суждено уснуть в моих стенах,
Застыть в моих мирах.
Но сердце от любви горит, моя душа болит.
И восковых фигур прекрасен вид -
Покой везде царит!
— Я не хочу неприятностей, вроде тех, что были у вас в прошлом году в районе Фирмор. Такова моя политика.
— Когда я вижу, как взрослый мужчина гонится за женщиной с намерением изнасиловать её, я пристреливаю ублюдка. Такова моя политика.
— С намерением? Как вы могли установить намерения?
— Когда голый мужчина гонится за женщиной по проходу между домами с ножом в руке и в состоянии эрекции, я могу себе представить, что он не пожертвования для Красного Креста собирает.
— Пожалуй, довольно убедительно.
На приёме у мэра.
— Что он делает?
— Возможно, бомбу.
— Ты серьёзно?
— Спроси.
— Что ты делаешь, Гуннар?
— Конечно, бомбу! Ты против?
— Маньяк с мозгами...
— Это страшно.
— Октябрь — мой любимый месяц. Мысли о маньяках, затаившихся в темноте сумерек, являются своего рода триллерами дня.
— Как глупо. Все эти сухие листья делают засады более сложными. И люди гораздо более осторожны в октябре, потому что они опасаются обострения у сумасшедших.
— ...
— Июнь — мой любимый месяц.
Прости. Я не знаю, как объяснить. Кажется, по пути домой она встретила маньяка в странном костюме.
Ее схватили до того, как она начала сопротивляться.
Несмотря на отчаянное сопротивление, ее тут же бросили на землю... и тщательно расчесав ей волосы, он завязал их в хвост.
— Я сожру тебя. Оторву ножки и сожру. Макну в сырный соус и отломлю кусок головы.
— Ух ты, ты так правдободобно играешь маньяка!
— Играю?
Чтобы поймать маньяка, нужен другой маньяк!