Избавь нас Господь от тех, кто думает, что исполняет Его волю!
Аналогичная цитата:
Опасность миновала — и молитвы святому забыты.
Каждая душа — это поприще борьбы Света с демоническим началом. Душа подобна путнику, перебирающемуся через шаткий мост. С каждого берега протягивается к нему рука помощи, но чтобы принять эту помощь, путник должен протянуть руку сам. Такой рукой на берегу Света является каждый благой выбор, каждый правый поступок и каждое светлое движение души, в том числе и молитва.
В некоторых случаях ругательство даёт даже большее облегчение, чем молитва.
Всякая молитва сводится на следующее: «Великий Боже, сделай, чтобы дважды два — не было четыре».
Пояснение к цитате:
Июнь 1881 г.
... И тогда я понял, что слезы не могут вернуть мертвых к жизни. Есть еще одна вещь, которую следует знать про слезы — они не могут заставить того, кто тебя больше не любит, полюбить тебя снова. Молитвы похожи на слезы. Я все думаю, сколько слез и молитв люди тратят на Бога, пытаясь сделать так, чтобы то, что случилось не повторялось. Но по-моему Дьявол предпочтительней Господа. Я понимаю, зачем люди хотят, чтобы он был рядом: хорошо, когда есть кто-то, на кого можно свалить вину за плохие поступки, которые ты совершил.
О Ходже Насреддине
Однажды эмир позвал Ходжу Насреддина и спросил: «Можешь ли ты обучить моего любимого ишака богословию, чтобы он знал столько же, сколько я сам?» И Ходжа ответил: «О пресветлый эмир! Этот замечательный ишак не уступает остротой своего ума ни одному из твоих министров, ни даже тебе самому, я берусь обучить его богословию, и он будет знать столько же, сколько знаешь ты, и даже больше, но для этого потребуется двадцать лет». Эмир велел выдать ему из казны пять тысяч таньга золотом и сказал: «Бери этого ишака и учи его, но, клянусь Аллахом, если через двадцать лет он не будет знать богословия и читать наизусть Коран, я отрублю тебе голову!»
— Ну, значит, ты заранее можешь проститься со своей головой! — сказали люди. — Да где же это видано, чтобы ишаки учились богословию и наизусть читали Коран!
— Таких ишаков немало и сейчас в Бухаре, — ответил Ходжа Насреддин. — Скажу еще, что получить пять тысяч таньга золотом и хорошего ишака в хозяйство — это человеку не каждый день удается. А голову мою не оплакивай, потому что за двадцать лет кто‑нибудь из нас уж обязательно умрет — или я, или эмир, или этот ишак. А тогда поди разбирайся, кто из нас троих лучше знал богословие!
— Итак, кто хочет прочитать молитву?
— О, мама, можно я?
— Конечно, сынок, я всё надеялся, что ты решишь стать частью этой семьи.
[Все берутся за руки]
— Дорогой Бог, спасибо тебе за эту пересоленную свинину, которую мы сейчас съедим вместе с остальным несъедобным хрючевом. И спасибо тебе за нашу новую, так называемую семью. Мой отец сбежал, когда мне было всего шесть, если бы я знал все наперед, то сбежал бы с ним. А также из-за того, что она изо всех сил старалась вернуться в этот дом с тех пор как лишилась его. Господи! Большое тебе спасибо, что ослепил этого мудака, который дрючит мою мать, чтобы он не видел то, что очевидно всем. Что она его не любит.
— Аминь.