Тебе это, наверняка, знакомо: встретишь какого-нибудь человека и с первой же минуты испытываешь к нему антипатию. Можешь сколько угодно пытаться смотреть на него непредвзято, толку не будет. У тебя на него аллергия, как у других на кошачью шерсть.
Как легко утратить неприязнь к человеку, которого считаешь врагом, если он демонстрирует тебе дружелюбие.
Наполнить свою душу неприязнью легко. Очистить сложно.
... опасно желать кому-то плохого, такое желание обязательно обернётся против тебя самого.
Сразу вспомнились две на собственной шкуре прочувствованные истины:
а) наивно полагать, будто ты нравишься абсолютно всем;
б) не стоит недооценивать целеустремленность тех, кому ты не нравишься.
Да и вообще слишком самоуверенным быть не стоит.
Бывают такие девушки, которых называют «милыми». Обычно ими гордятся бабушки, в них влюбляются романтики и котята. У них кукольные черты лица — скука смертная, зато они всегда удачно получаются на фотографиях, как те же котята и бабушкина герань. Ну и еще они все время улыбаются, и голос у них тихий и приятный, и рядом с ними чувствуешь себя чересчур язвительной и несовершенной... и от этого тоже улыбаешься им в ответ вымученно и фальшиво. <...>
Соня рассмеялась тем самым смехом, который плохие поэты называют «хрустальным». Маруся поежилась. Скорее всего, эта куколка не знала, что значит «перекусить ночью», потому что не ужинала после шести. А еще она, наверняка, была вегетарианкой. Бывают же такие неприятные люди!
Последнее воспоминание о ней — неприязненная гримаса, которую она сделала, когда я в прихожей ее дома не удовольствовался поцелуем через перчатку, а расстегнул ее и поцеловал руку.
Но как бы мало вы ни ценили мнение окружающих, как бы мало ни уважали их, тем не менее нет ничего приятного в том, что вас считают исчадием лжи и лицемерия и приписывают вам то, от чего вы с отвращением отворачиваетесь, и обвиняют в пороках, вам ненавистных; в том, что ваши добрые намерения рушатся, а руки оказываются связанными; в том, что вас обливают незаслуженным презрением, и вы невольно бросаете тень на принципы, которые проповедуете.
Милдред сравнила католических священников с бандами Лос-Анджелеса, обличив их пороки.
От нафталиновой напыщенности зубы порой сводит.
Первый признак величия — это неприязнь других людей.
— Не думал, что ты такой мерзкий.
— Разве мы не похожи?
Из поста Вероники в телеграмм-канале