Жить с верой в условиях постоянного труда — это и есть аскеза.
Спастись невозможно тому, кто ничего не делает для спасения ближнего. Живи для других и сам спасешься.
Православие — великое благо для России, несмотря на множество суеверий русского народа. Но ведь все эти суеверия не что иное, как простодушный лепет младенца, ещё неразумного, но имеющего в себе ангельскую душу. Сколько я ни знаю, нет добрее нашего русского народа и нет его правдивее, если только обращаться с ним правдиво… А отчего это? Оттого что он православный… Поверьте мне, что Россия погибнет только тогда, когда иссякнет в ней православие.
Как это страшно произнести — я православный. На тебя смотрят, больше того, в тебя пристально вглядываются, ищут соринку в глазу твоём, экзаменуют на добродетели. У всех ли нас «отлично» в православных зачётках? Или дохлые, худосочные троечки обличают нашу суть, и мы, дабы не засветиться, делаем хорошую мину при плохой игре?
Покаяние не ограничивается одной лишь исповедью. Как целожизненный подвиг, покаяние включает в себя и милостыню, и применение с обидчиками, и воздержание, и борьбу со страстями. Вся жизнь христианина охватывается именем покаяния, ибо имя это переводится как «перемена» и для вечной жизни в Боге нам нужно измениться. Но есть, несомненно, в покаянии место и для исповеди, как есть место для посещения врача в трудном деле лечения.
Нужно кому-то помогать в жизни — хоть кому-то иногда! Нужно научиться относиться с милосердием к старикам, калекам, чтить тех, кто лучше тебя, и ровно вести себя с равными.
Православие только с виду кажется тихим. Но тот, кто без оглядки пускал его в свое сердце, знает, как старый привычный мир потрясался до основания, омываясь чистыми животворящими струями, падавшими из сверкающего Неба, откуда проповедовали Евангелие святые, пророки и мученики под знаком креста.
Священника осуждать — сыпать угли на свою голову.
Семья — единственное место в мире, кроме монастыря, где послушание в нормальных формах может быть полезно.
Ведь и мои бесконечные браки и разводы тоже отсюда. И моя семейная жизнь не сложились именно потому, что не было во мне христианского понимания семьи. Я не знала, что главный в семье — муж, а жена должна ему во всем подчиняться. В моих семьях я была самой главной! И хотя мужья мои были люди сильные, талантливые, известные — всё равно я себя считала самой главной. И как во многих отдаленных от религии семьях, у нас постоянно шла борьба за пальму первенства.
Монашеская жизнь воспоминаний не любит.
Помните жену Лота? Иди не оглядывайся. Это для нас, монахов, первое дело.
А ещё...
Ведь и мои бесконечные браки и разводы тоже отсюда. И моя семейная жизнь не сложились именно потому, что не было во мне христианского понимания семьи. Я не знала, что главный в семье — муж, а жена должна ему во всем подчиняться. В моих семьях я была самой главной! И хотя мужья мои были люди сильные, талантливые, известные — всё равно я себя считала самой главной. И как во многих отдаленных от религии семьях, у нас постоянно шла борьба за пальму первенства.