А кто не пьет? Назови! Нет, я жду! Достаточно! Вы мне плюнули в душу. Негодяи!
1-я серия.
А кто не пьет? Назови! Нет, я жду! Достаточно! Вы мне плюнули в душу. Негодяи!
1-я серия.
— Вы полагаете, что пьянство следует прославлять?
— Не более, чем что-либо другое.
— Разве алкоголизм не опасен?
— Дышать тоже вредно.
— Но ведь пьяницы несносны, разве нет?
— В большинстве — да. Как и трезвенники.
Кто спорит с пьяным, тот воюет с отсутствующим.
Absentem laedit, qui cum ebrio litigat.
Я ведь вижу, что тот, кто пьет, половину своих дней мучается, а вторую половину безумствует.
Жил пьяница. Вина кувшинов семь
В него влезало. Так казалось всем
И сам он был — пустой кувшин из глины...
На днях разбился... Вдребезги! Совсем!
Он забылся, и снова жил, и, ожив, в миг озарения ясно увидел, что сам обращает себя в животное — не тем, что пьет, но тем, как работает. Пьянство — следствие, а не причина. Оно следует за этой работой так же неотвратимо, как вслед за днем наступает ночь. Нет, обращаясь в рабочую скотину, он не покорит вершины — вот что нашептало ему виски, и он согласно кивнул. Виски — оно мудрое. Оно умеет раскрывать секреты.
Он тихий парень, скромный. Ну по пьяной лавочке чего не бывает конечно, ну там прирежет кого, кого порежет, ну так, немного... одного-двух не больше. А свое отсидит, опять тихий, опять скромный.
Пьянство – эмоциональная штука. Оно вытряхивает нас из обыденности ежедневной жизни, из всего привычного. Выдергивает из тела и ума, бросает о стену. У меня есть ощущение, что пьянство – это такая форма суицида, при которой ты можешь вернуться к жизни и начать все сначала на следующий день. Это словно убить себя и возродиться вновь. Полагаю, на сегодняшний день я прожил около десяти или пятнадцати тысяч жизней.
Шел в церковь, а попал в кабак.