— Я назову этот цветок «Румянец Аманды». Мистер Хант, раз вы мой партнер, вы тоже должны придумывать названия.
— Ээ… эм… я?
— Да. Назовите, как-нибудь этот рукав реки. Вы можете увековечить имя вашей возлюбленной.
— Возлюбленной? Да, конечно… я знаю, как. Тогда я назову этот рукав «Питсбургская Нелли». Эта валлийская шлюха такое проделывала, что никто не замечал нароста на ее шее.
La regarde de travers
Mais la Seine s'en balance
Elle n'a pas de souci
Elle se la coule douce
Le jour comme la nuit
Et s'en va vers le Havre,
et s'en va vers la mer
En passant comme un rêve
Au milieu des mystères
Des misères de Paris.
— О чём ты говоришь, Пласидия? Какие великие женщины?
— Первый из ваших, кто пришёл к нам, назвал их греческим именем «амазонки».
— Амазонки? Они существуют?
— Они всегда были и всегда будут. Я никогда не видела их — мне было рано увидеть. Но после сезона большой воды я слышала звук их труб. Он прилетал с другого берега реки, которую в честь них назвал капитан корабля и своей славной судьбы — Франсиско де Орельяна. Люди, которые умеют слушать других людей, говорили, что Орельяна потерял покой, когда узнал про амазонок.
Пояснение к цитате:
Читает Гераклита Эфесского, «О природе».
Енисей, Енисей, я скажу не спеша:
Я люблю тебя и все притоки Иртыша.
Енисей, Енисей, ты удобный, Енисей!
Хочешь — купайся, а хочешь — пей.
Пояснение к цитате:
альбом Nautilus Pompilius - Чужая Земля (1992)
Возьми меня к реке,
Положи меня в воду,
Положи на меня руку,
И я стану никем.
Таким обычным никем,
Таким безусловным счастьем.
Сливаясь в одно со всем
И радуясь быть лишь частью
Вселенной в твоей руке.
Немногие отваживаются войти в дебри, но всё же есть такие. Немногие выдерживают ужас пустыни, но всё же есть такие. А вот реку, эту самую реку, пересекают лишь единицы. Одно её течение толкает свои воды на запад. Именно оно унесло большинство искателей прочь от города, где каждый находит счастье; где каждый становится хозяином своей впечатляющей силы.
Когда-то в горной речке водилась форель. Было видно, как рыбы стоят в янтарной воде, а течение медленно покачивает их плавники с дрожащими белыми каемками. Рыбины оставляли на руках запах тины. Гладкие, мускулистые, напряжённые. На спинах — замысловатые узоры. Карты зарождающегося мира. Карты и запутанные лабиринты. То, что назад не вернуть. И никогда уже не исправить. В глубоких впадинах, где прятались рыбы, всё дышало древностью и тайгой. А человечество ещё только делало свои первые шаги...
Пояснение к цитате:
Эпилог романа.