Любое не так переданное слово грозило мне сломанным носом или разбитой губой. Но в одном я был уверен: выстрелить в меня смелости ему не хватит.
Допрос лучшего друга который грозит смертью.
Любое не так переданное слово грозило мне сломанным носом или разбитой губой. Но в одном я был уверен: выстрелить в меня смелости ему не хватит.
Допрос лучшего друга который грозит смертью.
Без попыток и риска невозможно ничего добиться.
Надо работать и рисковать, если действительно хочется жить.
Как вербованный ишачу –
Не ханыжу, не «торчу»...
Взял билет,– лечу на Вачу,
Прилечу – похохочу!
— Если сунешься туда, тебя убьют.
— Вероятность высока... но по статистике, всегда есть шанс возникновения маловероятных событий.
Я готов рисковать жизнью, но не разбрасываться ею.
— Откуда у них этот снимок? И зачем они его прислали.
— Успокойся. «Кобра» просто пытается нас запугать.
— И поэтому ты готова рисковать жизнью моей семьи? Всех наших семей?!
— Нужно позвонить нашим, предупредить их.
— Исключено. Флинт прослушивает все звонки.
— Тебе легко говорить — это ведь не твои близкие под прицелом.
— И мои тоже. «Кобра» годами дышит мне в спину. Потому-то и нужно разобраться с ДэКобрэем.
— Хм... Коды доступа, карты схронов. Даже слабые места «биовайперов». Всё это — как один большой подарок на Рождество.
— Такие себе из этого «подарки».
— Не знаю, как ты, а я готова рискнуть.
— Это не риск, а глупость. Я часто видел такое на боевых операциях. Преимущество первого удара не даёт непобедимость.
Нельзя вечно ждать подходящего момента.
— Виммс, будешь выделываться — и будут тебя с земли соскребать.
— Постараюсь приземляться только на ботинки, сэр.
Я выяснила, что легко идти ва-банк в вещах, которые можешь диктовать и контролировать. Но когда от тебя зависит немногое и ты понятия не имеешь, куда заведет тебя жизнь, делать это становится трудно и страшно. Но что, если именно в тех областях, где отсутствует контроль, и начинается настоящая жизнь?
Строгов: — Ну, вот скажи, комиссар, раз ты наперёд всё знаешь: где грань между авантюрой и оправданным риском?
Комиссар: — Вот Харадзе — на двадцать втором году жизни ты сумел убедить его, что он родился на десять дней раньше. Ну, рисковал ты там только одним тортом…
Строгов: — Ну, а если хоть на минуту предположить, что в базе стоящая добыча? А? А если там сам «Брэмберг»? Это тебе не тюлька — пятьдесят тысяч тонн. Разве такая цель не оправдывает риска? Ну, ответь честно, Виктор: вот ради «Брэмберга» зашёл бы ты в базу? Э-э… Ты только не хитри, комиссар: зашёл бы. Глаза выдают.
Комиссар: — Выдают, говоришь?
Строгов: — С головой, комиссар.