В шесть лет я хотел стать поваром, в семь — Наполеоном, а потом мои притязания постоянно росли.
Я даже не знаю, что хуже: не знать, кто ты и быть счастливым, или стать тем, кем ты всегда хотел быть и чувствовать себя одиноким.
Все мы знаем, кто мы такие, но мы не знаем, кем мы можем быть.
Бочкарёв неточно цитирует строчки из трагедии «Гамлет» Уильяма Шекспира.
Нельзя быть кем-то, кроме себя самого.
Каждый день мы выбираем, кто мы по тому, как мы определяем себя.
Я
отсвет неона, отблеск хрома,
Карточный джокер, забытый дома.
Белая капелька, тень стекла,
Минута, которая истекла,
Старые ходики, тарантас,
Весьма неожиданный первый раз,
Часть пергамента на стене,
Сон, являющийся во сне,
Многозначительная фигня.
Все перечисленное — не я.
Боже, какая фигня.
Он чувствовал свою пустоту, бесполезность и незрелость. Если б он только был художником или хотя бы мог определить нечто главное, к чему бы он постоянно стремился, пытаясь стать собой.
Консерваторы слишком заботились о ценностях и республиканизме, чтобы покупать логику «цель оправдывает средства». Но становится все более очевидным, что политическая целесообразность перевешивает основную мораль. По крайней мере, одна сторона политического спектра, казалось, заботилась об истине. Теперь обе стороны соревнуются, кто быстрее всех доберется до конца лжи.
— Простите, а Вы кто?
— А я Босс.
— Я думал, он Босс.
— Почему? Мы что, похожи? Итак, мистер Фишер. Вы расскажете мне что-нибудь?
— Так это Вы меня привезли.
— Да. А Вы подумали, что я — это он.
— Я не думал, что Вы — это он, я думал, что он — это Вы.
- 1
- 2