Дочери Владимира Путина не пойдут на выборы, потому что родителей не выбирают.
— Так! Выбирай: или я, или кот!
— Ну, я тебя выбираю! Я с тобой давно знаком, а этого кота я впервые вижу!
— Точные результаты выборов сообщат через две недели.
— Так долго?!
— Не нравится — езжай в Россию!
И на следующих, и до самой смерти буду участвовать в выборах, даже с кладбища буду участвовать, еще и оттуда буду давать вам сигналы, что я там лежу.
Я не голосую... Это так запутанно... Я захожу в кабинку, закрываю занавеску, считаю до десяти, затем выхожу, кричу «Демократия!» и бегу к своей машине.
Только в России год выборов президента может совпасть с годом предположительного конца света.
— Кто будет следующим президентом России?
— Следующего президента не будет. Будет предыдущий...
Ассортимент был большой, но какой-то второсортный, как на выборах.
Я считаю, что совершенно неважно, кто и как будет в партии голосовать; но вот что чрезвычайно важно, это кто и как будет считать голоса.
Государственные деятели отличаются от политиков тем, что первые думают о будущем страны, а вторые о предстоящих выборах.
Если бы от выборов что-то зависело, то нам бы не позволили в них участвовать.
С чего вы взяли, что результаты выборов зависят от голосов?
Мы выбираем, нас выбирают.
Как это часто не совпадает.
Галочку ставя на бюллетени,
Мы привыкаем к несовпадениям.
Митинговать долго не будут:
Праздники скоро —
Все позабудут!
А ещё...
– Мистер Биббит, можешь предупредить вашего мистера Хардинга, что я такой ненормальный, что голосовал за Эйзенхауэра.
– Биббит! Скажи мистеру Макмерфи, что я такой ненормальный, что голосовал за Эйзенхауэра дважды.
– А ты передай в ответ мистеру Хардингу, <...> я такой ненормальный, что собираюсь голосовать за Эйзенхауэра и в нынешнем ноябре!
– Снимаю шляпу, – говорит Хардинг, наклоняет голову и жмет Макмерфи руку.