Архитектура – это как человек располагает себя в пространстве, а мода – это как вы располагаете объект на человеке.
Пояснение к цитате:
Рассказ "Механический хэппи-лэнд", 1965.
Возьмем, к примеру, любой замок. Разделим его на элементы, не изменившиеся на протяжении веков. Во-первых, замок стоит на холме, подчиненной ему земли. Его видно отовсюду. Во-вторых, его защищают большие, толстые стены способные выдержать лобовую атаку. В-третьих, его гарнизон, это люди обученные чтобы убивать. В-четвертых, флаг. Солдаты знают, что это их флаг и никто не должен им овладеть. И вот, вы поднимаете этот флаг, и все это видят. И теперь вы хозяин своего замка.
... красота — не прихоть полубога,
А хищный глазомер простого столяра.
А что можно думать об архитектуре? Она, как солнце: большая, блестящая и она рядом.
Самые ужасные строения — это те, бюджет которых был слишком велик для поставленных целей.
Пояснение к цитате:
Глава 4. Аристократия, демократия и системное проектирование.
Я всегда любил рисовать. Когда я был ребенком, я рисовал пальцем по воздуху.
Слушай ты, если ты мне, Церетели, такой же камин сделал, как ванну, — я тебя в ванной не утопил, я тебя в камине точно сожгу.
— А ты вообще учился?
— Да... <...>
— На очном?
— Очном.
— А если ты на очном учился, что ж ты мне, архитектор, такую ванную сбацал, а?
— Сергей Михалыч, дизайн такой...
— Дизаааайн?!
Живопись — искусство, на которое можно смотреть; скульптура — искусство, вокруг которого можно обойти; архитектура — искусство, сквозь которое можно пройти.
Великая архитектура — это величайшее свидетельство человеческого величия.
Женщины привлекательны. Поэтому мы и бегаем за вами. Вы привлекательны головой и телом... Ваши тела прекрасны, но в них нет никакой логики с точки зрения дизайна. Большая грудь, тонкая талия, широкие бёдра, большая задница, короткое ноги, маленькие ступни. Если бы вы попросили архитектора построить женщину, он бы сказал: «Это не безопасно!»
У нас сейчас увлечение такое — строительство новых храмов, новых сооружений. Я понимаю, что каждая эпоха хочет оставить по себе памятник, но всё-таки легче было, скажем, египетским фараонам, царям Древней Греции, а византийским императорам уже было трудней, потому что надо было что-то ломать и что-то восстанавливать. Если на наших глазах будет разрушаться Дом Пашкова, будет догнивать Исторический музей не реставрированный и сползать в Новгород Волхов, разве можно сейчас на полном серьёзе говорить о восстановлении Храма Христа Спасителя? Я хочу, чтобы этот храм был в центре России, но сначала надо восстановить то, что у нас разрушается от XII-XVIII веков!
05.07.1994
Перед ней херувимы парили над каменными зарослями на фасаде, листья винограда на барельефе словно помялись от порыва ветра, не хватало лепестков у ромашек, как если бы кто-то не закончил гадать «Любит — не любит».