Воспламененная яростью жара — враг тонких ароматов.
А древнерусские красавицы носили специальные мельхиоровые подвески, которые непринужденно раскачивались при ходьбе, щедро распространяя вокруг себя волшебный душистый аромат. В некоторых видах русских народных художественных промыслов до сих пор можно встретить кулоны — ароматницы, например в Ростовской финифти.
Аромат духов — может многое рассказать о женщине.
— Ну-ка, отведай силушки богатырской! /Разбивает бутыль/
— Фу, это ж духи! Вонища теперь будет...
— Пусть лучше духи. Тугарин ведь не моется. Знаешь, как от него несёт?
— От нас прям не несёт!
— Так от нас хоть русским духом! И сидит тут Тугарин подольше, чем мы.
Запахи – чертовски важная часть жизни. Любой аромат — это как будка телепортации. Вдохнул – и перенесся в то время и место, где впервые его уловил. Иногда я где-то слышу парфюм, похожий на мыло, которым умывался мой отец. По правде, я не встречал других людей, которые бы им пользовались. Поэтому я воспринимаю этот запах как привет, который отец передает мне из другой жизни.
Пояснение к цитате:
Чарли Ханнэм в интервью для sobaka.ru
Он хотел стать всемогущим богом аромата, каким он был в своих фантазиях, но теперь — в действительном мире и над реальными людьми. И он знал, что это было в его власти. Ибо люди могут закрыть глаза и не видеть величия, ужаса, красоты, и заткнуть уши, и не слышать людей или слов. Но они не могут не поддаться аромату. Ибо аромат — это брат дыхания. С ароматом он войдет в людей, и они не смогут от него защититься, если захотят жить. А аромат проникает в самую глубину, прямо в сердце, и там выносит категорическое суждение о симпатии и презрении, об отвращении и влечении, о любви и ненависти. Кто владеет запахом, тот владеет сердцами людей.
Некоторое время он оставался сидеть в задумчивом спокойствии и глубокими затяжками вдыхал насыщенный ладаном воздух. И снова самодовольная ухмылка прошла по его лицу. Какой всё-таки жалкий аромат у этого Бога! Какой смехотворно-дурной запах он распространяет. То, что клубилось в кадильницах — даже и не настоящий ладан. Это был плохой суррогат, с примесью липового угля, и корицы, и селитры. Бог вонял. Бог был маленькой жалкой вонючкой.
В сердце запечатлей!
Там, где возле плетня
Слива благоухает,
Случайный прохожий шел,
Но замер и он, покоренный.
Проходя мимо женщины от которой повеяло Божественным ароматом духов — хочеться вернуться, чтобы еще раз вдохнуть это небесное благовоние.