Иной раз, право, мне кажется, что будто русский человек — какой-то пропащий человек. Нет силы воли, нет отваги на постоянство. Хочешь все сделать — и ничего не можешь. Все думаешь — с завтрашнего дни начнешь новую жизнь, с завтрашнего дни сядешь на диету — ничуть не бывало: к вечеру того же дни так объешься, что только хлопаешь глазами и язык не ворочается; как сова сидишь, глядя на всех, — право и этак все.
Ленивый всегда работает вдвое больше. Нужно потратить побольше времени, но сделать все с первого раза. Пусть это займет столько времени, сколько нужно, иначе все равно придется все переделывать.
Быть спокойным и ничего не делать — совсем не одно и тоже.
— А знаешь, давай будем смотреть всю ночь старые фильмы. Мы будем в пижаме смотреть телевизор…
— В пижаме?
— Вот именно. Ничего не будем делать, а будем лежать спокойно, как овощи на грядке.
Когда целый день бездельничаешь, приятно потом отдохнуть.
Из девяти ночей, которые молодые люди намереваются посвятить труду, семь отдаются сну.
— В приемную! Живо!
— У меня нога болит, есть справка...
Одиночество и безделье располагают к самоанализу.
У меня фантастическая сила воли: я могу совершенно ничего не делать.
— Тебя тоже уволили.
— Я попал под сокращение.
— Да. Сокращение безмозглых кретинов, которые плохо работали.
— Где Чейз?
— Не видел его с тех пор, как вы вчера сказали ему сидеть на заднице и ничего не делать.
Свободное время — игрушка дьявола.