Аравийская пустыня. Огромный океан летучего песка и выжженные Солнцем камни. Под бесконечными дюнами — нефть, кровь нашего нового механического века. Более 400 лет этими землями правила Османская Империя, контролируя всё, что там есть. Но у империи есть свои враги: небольшие отряды повстанцев-бедуинов объединились, чтобы сбросить власть империи. Они нападают без предупреждения, а затем исчезают в пустыне. На их стороне сражается один британский офицер, чьи дела принесли ему широкую известность. Мир привык называть его Лоуренсом Аравийским.
Если биографии нет, ее придумывают.
Бывает, садишься писать биографию, и хочется встать и уйти.
Он [Чехов] жестоко изгонял из прозы такие слова, как «аппетит», «флирт», «идеал», «диск», «экран». Они вызывали у него отвращение.
[Гамильтон]
Я не собираюсь упускать свой шанс,
Я не собираюсь упускать свой шанс!
Эй, я весь в свою страну:
Молодой, воинственный и голодный.
И я не собираюсь упускать свой шанс!
Я выучился в Королевском университете,
Мне, вероятно, не стоит хвастаться, но, черт возьми, я удивителен.
Беда в том, что у меня есть ум, но он нуждается в шлифовке.
Я должен кричать, чтобы меня услышали,
В каждом моем слове заключено знание.
Я неограненный алмаз, блестящий уголек,
Пытаюсь достичь своей цели. Мое красноречие бесспорно,
Мне только девятнадцать, но мои взгляды гораздо более зрелые.
На Нью-Йоркских улицах становится прохладнее,
Я отталкиваю в сторону каждую обузу, каждую помеху.
Я научился справляться.
У меня нет оружия, чтобы им размахивать.
Я брожу по этим улицам, умирая от голода,
Я намерен разжечь пламя из этой искры,
Но, черт возьми, темнеет,
Tак позвольте мне произнести мое имя по буквам,
Я –
[Гамильтон, Лафайетт, Маллиган, Лоренс]
А-Л-Е-К-С-А-Н-Д-Р
[Hamilton]
I am not throwing away my shot
I am not throwing away my shot
Hey yo, I'm just like my country
I'm young, scrappy, and hungry
And I'm not throwing away my shot
I'mma get scholarship to King's College
I probably shouldn't brag, but dag, I amaze and astonish
The problem is I got a lot of brains, but no polish
I gotta holler just to be heard
With every word I drop knowledge
I'm a diamond in the rough, a shiny piece of coal
Tryin' to reach my goal, my power of speech: unimpeachable
Only nineteen, but my mind is older
These New York City streets getting colder, I shoulder
Ev'ry burden, ev'ry disadvantage
I have learned to manage.
I don't have a gun to brandish
I walk these streets famished
The plan is to fan this spark into a flame
But damn, it's getting dark,
So let me spell out my name
I am the —
[Hamilton, Lafayette, Mulligan, Laurens]
A-L, E-X, A-N, D-E-R
Пояснение к цитате:
Композиция "My Shot".
По теме «Ремарк и Оснабрюк» мне тебе толком не помочь, потому что ко всему автобиографическому, а так же к биографиям я питаю антипатию. По-прежнему воспринимаю их как переоценку собственной важности и, таким образом, как косвенный эгоизм, прикрытый чуточкой тщеславия. Некоторые писатели любят говорить о себе и о своей жизни, другие предпочитают, чтобы оценивались их работы. Я принадлежу к последним... То, чему я научился в жизни, и без того использовано в моих книгах, остальное — сугубо личное и для работы значения не имеет.
Пояснение к цитате:
Ответ на письмо друга юности, апрель 1969 года.
Цитата по книге Вильгельма фон Штернбурга «Ремарк. Как будто всё в последний раз».
Меня можно назвать воплощением американской мечты. Моя биография — это просто её конспект, в котором написано: ты можешь прийти откуда угодно, делать в этой стране что угодно и ты станешь богат. И это огромная разница между страной, в которой я выросла, и страной, в которой живу сейчас. В сегодняшней Америке мечты не сбываются.
Только что пролистал одну биографию. Мысль о том, что все упомянутые в ней персонажи существуют уже только на страницах этой книги, показалась мне настолько невыносимой, что я лег, дабы не упасть в обморок.
Автобиографии можно верить, только если в ней раскрывается нечто постыдное.
— Так что же, никто не знает её настоящего имени?
— Никто, — ответил Мордо, зашнуровывая свои кожаные ботинки.
Стивен одёрнул рясу. Теперь он носил одеяние красного цвета, цвета ученика (подмастерья?). Стрэндж многому научился за дни… недели… месяцы… прошедшие с тех пор, как он прибыл в Камар-Тадж.
— Насколько же она древняя? — задал он следующий вопрос.
Мордо взглянул на Стрэнджа и задал встречный вопрос:
— Ты бы поверил, если бы я сказал, что она родилась от рябины с Гебрид более пяти тысяч лет назад?
Стрэндж в неверии отшатнулся от Мордо. И всё же…
— От дерева? Как такое… разве это?... — неуклюже промямлил он.
Мордо засмеялся.
— Я шучу. На самом деле она была обычным альпинистом. Пришла сюда десять лет назад, да так и осталась.
— Что… правда? — спросил Стрэндж, полностью купившись.
Мордо улыбнулся.
— Посмотрите на себя, доктор «Я не верю в эти ваши сказочки»! Теперь ты готов поверить во всё, что я тебе скажу, — он усмехнулся. — Никто не знает ни возраст Верховного Чародея, ни когда она унаследовала этот титул, ни откуда точно она родом. Я точно знаю лишь то, что она из кельтов и наследница традиций, которые теперь не помнит никто, кроме неё. Она просто есть, и нам всем хорошо от ее присутствия.
— Джек Ричер. Наречённый при рождении именно Джеком, а не Джоном. Призрак. Водительского удостоверения нет, медстраховки нет, места жительства настоящего или прошлого нет. Ни кредитных карт, ни кредитной истории, ни сотового, ни электронной почты. Ничего...
— Но вы хоть знаете кто он такой?
— Я могу сказать, кем он был. Потомственный военный, родился и вырос на наших военных базах за рубежом. Мать — гражданка Франции, отец — служил в морской пехоте. Сам Ричер впервые приехал в Штаты поступать в военную академию, четыре года спустя отправился воевать. Ирак, Афганистан, Балканы, много где побывал. Служил с отличием, Серебряная звезда, Бронзовая звезда, орден За Боевые заслуги, плюс к этому медаль за отличную службу, всего и не запомнишь. И медаль Пурпурное сердце, по большей части служил в военной полиции. По всеобщему мнению — блестящий дознаватель. Но и проблем с ним было не мало. Был разжалован в капитаны, потом снова дослужился до майора. Два года назад уволился. Проведя в армии целую жизнь, он просто встал и ушел. После этого он во второй раз приехал в Соединённые Штаты и здесь внезапно исчез.
— Может он умер?
— Счета в системе соцстраха и в одном банков Виргинии этого не подтверждают. Пенсия на них поступает ежемесячно, и кто-то переводит деньги со счёта электронным путём. Чтобы узнать куда, мне нужен ордер федерального судьи.
— Он не может не летать, не ездить на машине по стране под своим настоящим именем. В розыск не объявляли? Да брось... Он просто так исчез?! Значит его за что-то разыскивают.
— Он чист перед законом. За ним нет грехов.