Ах! Ароматный пуэр с имбирем придает сил, словно делясь самой энергией земли. Специфический вкус не пугает, а лишь дарит какое-то особое эстетические наслаждение от запаха этого благородного тлена, особенно в дождливую осеннюю погоду, когда пахнет листьями, вином и землей. И куда подевались все готы? Это точно был бы их любимый напиток. Лучше только глинтвейн с корицей холодным зимним вечером. Но все еще впереди. Надо наслаждаться каждым мгновением настоящего.
Джефи достал пакетик чая, китайского, сыпанул в жестяной чайничек, попутно разводя костер, для начала маленький – солнце еще светило на нас, – укрепил в камнях длинную палку, подвесил котелок, вскоре вода закипела, чай был заварен, и мы стали пить его из жестяных кружек. Я сам набирал воду из источника, холодную и чистую, как снег, как хрустальные веки вечных небес. Никогда в жизни не пил я такого чистого и свежего чая, его хотелось пить еще и еще, он превосходно утолял жажду и растекался теплом по телу.
– Теперь понимаешь, почему на Востоке так любят чай, – сказал Джефи. – Помнишь, я рассказывал про эту книгу: первый глоток – радость, второй – счастье, третий – спокойствие, четвертый – безумие, пятый – экстаз.
Чайная церемония для японца — это религия. Это обожествление искусства жить.
Цитата по книге Всеволода Овчинникова «Сакура и дуб»
Ти – трохи холодний, а зазвичай
Такі люблять каву, а я – чай.