Учитесь спокойствию у часов, они даже если и опаздывают, никуда не спешат.
— Зачем мне часы?
— Эти золотые.
— Но время-то они одно показывают.
Я время от времени поглядывал на часы, но не на часовую стрелку и не на минутную, а только на крошечный кружочек, как бы невзначай размещенный над цифрой шесть — только в этот кружочек убегало от меня время, только эта шустрая стрелка-побегунья еще способна была меня тронуть, большие же, неповоротливые и медлительные, — ничуть, зато эта, маленькая, неугомонная, трудилась вовсю, она бежала очень быстро, эта ловкая и очень точная машинка, и с каждым тактом она словно открамсывала ломтик от чего-то незримого, от времени.
Джереми всегда любил момент, когда часы разобраны на мелкие детали, а каждое колесико и пружинка аккуратно разложены перед ним на чёрной бархатной скатерти.
...
Хотел бы он, чтобы его жизнь стала такой же. Неплохо было бы свести её к таким вот деталям, разложить их на столе, хорошенько почистить и смазать, а затем соединить вместе, чтобы они вертелись и крутились как надо.
Человек в зелёной рясе смотрел на лежащего в грязи Стрэнджа. Тяжело дыша, Стивен поднялся и произнёс:
— Мои часы.
Человек в зелёной рясе слегка пошевелил руками и достал часы, которые он отнял у воров. Взглянул на них, а потом кинул их Стрэнджу. Тому удалось поймать часы своими перебинтованными пальцами.
Часы были сломаны. Стекло треснуло. Они остановились.
«Только время покажет», — подумал Стивен.
Наконец, человек в зелёной рясе заговорил:
— К сожалению, я не успел спасти твой браслет.
— Это часы, — пробормотал Стрэндж.
— Больше нет.
Стивен промолчал.
... люблю часовые механизмы, — добавляет он. — Мне кажется, они символизируют механику Вселенной, циклическую природу сущего, неотвратимость.
Журналисты ведут незримую охоту на марки часов публичных людей. Это всегда информационный повод.
Блаженные часы проходят, и необходимо хоть как-нибудь и хоть что-нибудь сохранить, то есть противопоставить смерти, отцветанию шиповника.
О чем, о чем немолчный ваш рассказ
часы старинные?
О чем, кружа сквозь время,
вы повествуете.
Вы, что столетий бремя
в секунды рубите,
качаясь и стуча.
Седая вечность вас боится, механизмы.
Вас жизнь бежит.
Вы нетерпимы жизни.
И ваша жизнь нам горше горькой тризны.
Но вы идете медленно вперед.
И стоит на секунду лишь забыться,
как наша жизнь, вещь хрупкая, крошится.
И в шестерни, как в пятерни ложится.
И стрелка ваша как орел кружится,
в путь бесконечный провожая нас.
А ещё...
Они идут в обратную сторону! Я сделал их такими, чтобы мальчишки, которых мы потеряли на войне, могли встать и вновь вернуться домой. В свои родные края, к своей работе, завести детей, прожить долгую полноценную жизнь. Быть может, и мой собственный сын когда-нибудь снова вернётся домой. Простите, если я задел кого-нибудь. Надеюсь, вам понравятся мои часы.