— Вот такой я дурак.
— Нет, вы добрый.
— Не вижу противоречия.
У меня было чувство, что я хоть немного, но понимаю, почему Такаки казался не таким, как остальные, и в то же время я осознавала, что он никогда не посмотрит на меня так, как я о том мечтаю. Вот почему в тот день я так ничего ему не сказала. Такаки очень добрый, но он так добр, но только, только, только… Его взгляд будет всегда устремлён к чему-то далёкому, к чему-то, что выше меня. Я никогда не смогу дать ему то, чего он так жаждет. И всё-таки, и всё-таки я знаю, что и завтра, и послезавтра, и всегда я буду любить Такаки, что бы ни случилось.
Когда мы счастливы, мы всегда добры; но когда мы добры, мы не всегда счастливы.
Учиться любить, учиться быть добрыми, надо с детства.
Так бывает в жизни: тот, кто делает что-то хорошее, страдает больше всех.
— Мерлин, у тебя есть какие-нибудь таланты?
— Нет, но зато от природы я добродушный и отзывчивый.
Терпеть не могу добрых девушек. Стоит с ней поздороваться, и не идёт из головы, начнёт переписываться, западёт в сердце. А уж вдруг позвонит, будешь раз за разом заглядывать в список входящих не в силах сдержать улыбки. Но я уже это проходил, вот что такое доброта... Если кто-то добр ко мне, как и к остальным, я сам замечаю, как начинаю забывать... Раз за разом надеешься, каждый раз обжигаешься и сам не замечаешь, как теряешь надежду.
Часто добрые люди — это те, кто любят без ответа.
Мы знаем, что такое боль, и стараемся быть добрее к другим... Это и делает нас людьми.
Меня забавляет волнение людей по пустякам, сама была такой же дурой.
Теперь перед финишем понимаю ясно, что всё пустое.
Нужна только доброта и сострадание.