Ты заманиваешь свою добычу сладкими речами в пучину тьмы. Так искусно, ласково и нежно, что добыча не замечает демона под маской.
========================
Обольстить жертву сладкими словами и заманить во тьму... Никто и не заметит, что за маской прячется монстр из-за искусства, нежности и ласковости. Это шёпот демона.
Иногда охотник сам становится добычей.
— Вражда — это нормально. В ней нет ничего противоестественного, Уилл Генри. Разве антилопа — враг льва? Разве лоси или коровы испытывают враждебность к волку? Для Антропофагов мы не представляем из себя ничего кроме одного. Мы для них — мясо. Мы — добыча, а не враги. Нет, Уилл Генри, наш враг — это наш страх. Ослепляющий, безрассудный страх. Страх скрывает от нас истину и искривляет восприятие очевидного, такая это отрава. Страх ведёт нас к иррациональным предположениям и ложным выводам.
Андропофаги - самые жестокие, беспощадные и свирепые представители монстров. Они не признают никаких правил управления, не подчиняются никаким известным законам. У них свой язык, и единственные из всех этих народов они - людоеды.
Палатка. Винтовка. Ружье.
Сохатый. Куница. Лисица.
Природа. Я знаю её — .
Она меня ждёт и боится.
Трепать языком не люблю.
Всю жизнь — начеку и на взводе.
Найду. Догоню. Застрелю.
И морду повешу при входе!
Соперников жалких моих,
Клеймлю я презреньем во взоре.
Я знаю получше других,
Как фауна рыщет по флоре!
«Песня Охотника» (в фильм не вошла). Текст: Ю. Михайлова (Ю. Ким), музыка Г. Гладкова.
Я дело мрачно описал,
Но ведь еще мрачней развал.
Когда враждуя меж собою,
Все ищут, на кого б напасть,
Должна добычею разбоя
Стать императорская власть.
В мире много разных людей, каждый считает себя особенным. Но если присмотреться, то есть всего два типа: хищник и добыча. Или ты ешь, или тебя.
Львы бабочкам не опасны.
Leones non sunt papilionibus molesti.
Всяк сам на себя хлеб добывает.