В тот день старый год доживал свои последние часы. Он покорно претерпел упреки и наветы клеветников и честно выполнил свою работу. Весна, лето, осень, зима. Он совершил положенный круг и теперь склонил усталую голову на вечный покой. Сам он не знал ни надежд, ни высоких порывов, ни прочного счастья.
Когда всю правду скажем мы юнцу,
Не угодим бесперому птенцу;
Впоследствии ж, когда промчатся годы,
На шкуре собственной узнает он невзгоды
И мнит, что сам он до всего дошёл,
И говорит: учитель был осёл.
Считай лета коню по зубам, а человеку — по глазам.
Поздняя радость не радует -
Тайный лишь будит укор,
Годы промчались — и падает
Тяжкий тюремный затвор.
Странно, что один год может казаться и вечностью, и мгновеньем.
…к пяти годам нельзя накопить столько отчаяния, чтобы родилась надежда.
распускают годы
свитер постаревший.
вышедший из моды,
после стирок севший.
никому не нужный,
краски потерявший.
согревавший в стужи,
лучшим другом ставший.
распускают молча
в полуночной дымке -
как бы... между прочим...
годы-невидимки.
будто их заставил
неизвестный кто-то...
ненавистник правил,
призрак Камелота.
Я был журналистом, но заслужил за десять лет столько уважения, сколько получил бы за тот же срок, работая могильщиком.
Проходит год, как день,
То длится день, как год,
И, оглянувшись, можно убедиться,
Что время то ползет,
То медленно идет,
То будто слишком быстро мчится.
С рождения до двадцати
Года ползут, несмелые,
А с двадцати до тридцати
Они идут умелые,
Вот с тридцати до сорока
Бегут, как ночи белые,
А с сорока и далее
Летят, как угорелые.
Когда года твои ползут,
Ты прыгаешь и бегаешь,
Зато, когда они идут,
Шаг в ногу с ними делаешь.
Когда ж они начнут бежать,
Тебе ходьба — забота.
А начинают пролетать,
Тебе сидеть охота.
И как бы способ нам найти,
Чтоб в ногу с временем идти?
Всегда надо быть на чеку.
Вот так сорок календарных лет за штурвалом.
…В тяжелые часы, когда «страдающий человек» погружается в освобождающие глубины самообвинения, он признался себе, что его пятьдесят два легко ускользнувших года столь же незначительны на фоне великой борьбы за существование, как незаметен дым папиросы в пылающем вагоне поезда.